Детство катится, как колобок,
с бесконечно-уютной горы...
Банты белые, розовость щёк,
лёгких ног неуёмная прыть –
всё как-будто бы в давнем кино,
лишь осталась привычка к теплу,
да на полочке дремлющий гном,
да растрёпанный фикус в углу...
Юность ленится кошкой у ног,
утопая в небесной джинсе.
Мир летит, упоительно нов,
иль ползёт, удручающе сер -
и сжигаешь, бросаешь себя
на вершины, на дно, на крыло!
Мимо катится массовый бал,
оставляя тебя за углом...
...посему, я – в объятиях гор,
океану бросаюсь на грудь!
Мне навстречу – волнующе-горд,
так пьяняще-раскованно крут
обожжённый, свободный и злой,
полустёртый историей граф,
что по миру таскался с сумой,
непокорный разящим ветрам!
...На обломках возвышенных чувств
Он сказал, равнодушно вполне:
«Ведь осталось нам жить по чуть-чуть,
Не отказывай, глупая, мне...»
Январь 2010