На перекрёстке ль проп;сть,
жестом, угрюмо капризным,
веку в раскрытую пасть
кинув щепоть укоризны,
в мёртвых ли травах лежать —
в запахах выцветшей жизни —
вылежав право стяжать
горечь в небесной отчизне.
Знаю, на Страшном Суде
буду — молчаньем отброшен —
напоминать сам себе
о Воскресении прошлом,
никнуть, в свой ад нисходить…
Только хватило бы слуха
скорбным молчаньем раскрыть
книгу скорбящего духа.