"Солнце исчезло, не дойдя до моря, в котором тонуло ежевечерне.
Поглотив его, по небу с запада поднималась грозно и неуклонно
грозовая туча. Края ее уже вскипали белой пеной, черное дымное
брюхо отсвечивало желтым. Туча ворчала, и из нее время от времени
вываливались огненные нити. По Яффской дороге... гонимые
внезапно поднявшимся ветром, летели пыльные столбы."
(М. Булгаков. Мастер и Маргарита)
От солнца и жары полдневной горячий воздух стекленел,
и по рубцам висевших тел тек медленною струйкой гневной...
Жар, как слепень, въедался в лица, впивался зубьями в сердца -
огнем тернового венца повелевая казни - длиться...
Горели нестерпимо шлемы, вскипало серебро, и зной
легионеров тесный строй с горы не выпускал из плена.
И мучимый тоской и жаждой, он впал, распятый, в забытье,
когда палач к губам копье поднес с надетой губкой влажной.
Очнулся, вздрогнул, как от тока, и небо сузилось в зрачках...
Он прошептал... что хуже страх на свете всех иных пороков.
А между тем гора пустела, сгущалась грозовая мгла,
когорта римлян отошла, и дух его покинул тело...
Клубилась туча белой пеной, и солнце пастью поглотив,
она, ворча, несла порыв на низвержение Вселенной.
Гонимы ветром по дороге, летели пыльные столбы.
Всей человеческой судьбы писались небесами строки...
Потоки огненною лавой, мешая землю, небо, храм,
бежали по немым холмам, смывая казни след кровавый...