1
В нем проснулся взыскующий дух,
Обострились и зренье, и слух —
На беду, на вражду, на злословье.
Слово молвил... всё стало любовью.
2
Я устала от пламенной пытки
За огнём в лабиринте идти,
И стою молчаливо и скрытно —
Тень его на тернистом пути.
И сказал он: "Как выйти отсюда?"
Можно ль Светлому путь указать?
Позади — тьмы смертельной остуда,
Впереди — и пути не видать.
Не удержишь Поэта стенаньем.
Разомкнулась, как будто сама,
Озарившись высоким сияньем,
Перед ним и глубокая тьма.
3
Гордое имя восходит твое...
Каркать устанет гнездо-воронье,
Смолкнет и канет.
К вящему духу воспрянул Поэт -
Ширью и высью отмеченный свет
В горнем тумане...
Веку продли ему, Отче ты наш!
В мертвом стакане его карандаш
Мертвым — не станет!
4
Тяжкий облик, темный облик славы,
Не звени щитом!
На челе открытом — величавы —
Думы об ином.
Околдован не трясиной злобы
И не пылью бус.
Пусть случайно, но отмечен Богом
Вихорь чувств.
Матушка-Россия в думах сына,
Тьма и свет.
Что же слава? Вечная картина:
Славы нет.
А когда его уже не будет,
Вострубя,
Вдруг поймут, что слава — это люди
Впереди тебя.
5
Как до детей нет дела никому,
Так до поэта тоже нету дела!
Живет, как в кабаке, в своем дому
И нету безысходности предела.
Стихи его пылятся на полу,
В шкафу, в столе, а на столе бутылка.
Он превращает рукопись в золу,
Храни стихи, скудельная копилка!
Все чувства, мысли стали прахом в ней,
Частица мира в ней — душа сгорела...
Быть может, надо начинать с детей
Сегодня
Государственное дело.
6
Тихие воды глубоки —
Мудрость народа проста.
Где ты, поэт одинокий,
Правдой разъявший уста?
Зришь ли ты новую думу,
Реешь ли в новый предел,
Зреньем сердечным и умным
Наш ли народ поредел?
Вот она сила и воля —
Сходит с крутого холма,
Входит в равнинное поле —
Посох в руках да сума.
Через любовь и страданье,
Через сомненье в пути —
Через черту поруганья
Мудрость ему пронести.
***
Стихи растут, как звезды
и как розы, как красота,
ненужная в семье...
М. Цветаева
Молчанье было — робкий мой удел.
Но от любви душа заговорила.
Свобода духа благодатной силой
Взошла среди оцепенелых дел.
Я эти неразрывные дела
Пыталась разорвать семье в убыток:
И тайно доставала пыльный свиток,
И, как Скупой, над ним я не спала...
О, муж мой, сын мой, возвышаюсь я
Над страхом лжи и тяжестью уныний —
Блажен, кто ищет истинной святыни
В отпущенном пространстве бытия.