ФИЛЬМЫ ЖИЗНЕЙ
Еще не налетались ласточки,
Не приручились все ручьи,
А над моим апрелем ласковым
Уже кружат осенебри.
Я в нем бродил под ручку с глупостью,
И спал в обнимку с ерундой,
Там ангел мне стучал по куполу
На землю падавшей звездой.
А память – кинозалов пленница, -
Включает чьи-то голоса:
И осени горят, как Фениксы,
Курлычут сосны в небесах.
Что не было со мною - помню я.
На звездах просыпаюсь, где
Я обсуждаю фильм с фантомами -
Фильм прошлых жизней на Земле…
… Вот я – совсем, как птенчик, маленький,
Лечу на Землю вниз - с крыльца,
Бумажным змеем был ужален там,
Крапивой и ремнем отца.
Я весь - в кузнечиках и в бабочках,
И в кулачке жучок живет,
И догоняет меня бабушка,
Мне набивает кашу в рот.
А каша мне совсем не нравится,
Я крышей будки окрылен,
Я птичий свист учу, как правила,
И по уши в котят влюблен.
Там стрекоза - в простудных прыщиках,
Там в кране чмокал водяной.
Теперь, друзья, вы не разыщите
Меня губами и Луной.
… А вот – летят, как чайки, лужицы –
Несутся кони за дворы
К реке, где грозы глухо тужатся,
Рождая звездные миры.
Мальчишки с радостными лицами
Пригнулись к гривам – повезло! –
К ним горизонт летит Жар-птицею,
Креня багровое крыло.
И я вот так пронесся отроком
К реке, пылающей огнем.
Я управлял веселым окриком
Землей и небом, как конем.
Где конь мой мчался, как видение,
Задев на небе провода,
Там излучает вдохновение
Высоковольтная звезда.
… А дальше – кони, как в тумане, все.
Поют небесные хоры:
Там я на первое свидание
Пришел на берег Ангары.
И Таня, вдумчивая девушка,
Молчит всю ночь вокруг меня.
Здесь мы не знаем, что же делать нам –
Всего боимся, как огня.
Как Аленький цветочек в сказке, я
Краснею – хочется удрать:
Мы не умеем с Таней ласково
Ни говорить, ни целовать.
А мне костром ладоней вспыхнуть бы,
Ласкать губами до утра…
Но мы стесняемся… притихли мы,
И щеки – жгут,
как два костра…
… А дальше - я уж не стреноженный,
Нахал – таких лишь в шею гнать!
Я лез за сливочным мороженным
Туда – где стыдно и мечтать!
Там бил я вазы, был отчаянно,
Сам бился в Вузах, быль ковал,
Там пах я женами и чайником,
Который всех нас освистал.
Крутил кино – трагикомедию:
Искал, икал, любил дотла,
И пропивал с Икаром медленно
Два недоломанных крыла.
Терял, бросал и ерепенился.
Давали ангелы мне вновь
На вырост - жизнь и крылья Феникса,
Судьбу на вырост и Любовь…
Но била током вольнодумия,
Как сварка, синяя звезда,
И я, оплавленный безумием,
Чужие прожигал года.
Потом, то шепотом, то опытом
Замаливал грехи «побед».
Набиты посвистом и топотом
Подковы-месяцы тех лет…
Я часто посещаю родину
Небес, летящих на меня.
Глядит, оплавлена и пройдена,
Земля сквозь всполохи огня.
Опали птицы там, отщелкали.
На шелухе былой зари
Танцует дождь, и дует в щеки он,
И выдувает пузыри.
И кинолента та невзрачная
Меня слепит игрой огней:
Так ослепленный соловей
В клетушке свищет
лучше зрячего…
… Я помню этот топот бешеный
Коней, летящих в небо. Но
Не все, что было мне обещано,
Мне показали в том кино.
Инопланетным духам ведаю -
Каким я в фильме парнем был,
На третьем небе мы беседуем
О тех, кого я не любил…
Зачем, скажи, звезда всезрящая,
Такие роли мне играть,
И крылья, мучаясь, отращивать,
Чтоб снова, падая, ломать?
Луч со звезды пронзает сердце мне.
От напряжения луча
Над головой - Сиянье Севера,
И сам свечусь я,
как свеча…
И я лечу – спиною нА поле.
Листает небо, как роман,
Клен перепончатыми лапами,
Гребет заоблачный туман.
Дождем на Землю души сыплются
И одеваются во плоть…
Приплюснутое Солнце силится
Лучами небо проколоть.
Мальчишки, чудо прозевавшие,
Идут на речку сны ловить,
Приносят мне звезду упавшую
И умоляют – оживить! -
Хотят толкнуть на преступление,
Не зная про пожар Любви:
От рая до злодейства гения -
Горят на пальцах волдыри…