там волна, извиваясь рыбою, бьёт хвостом,
небосвод не обкраден тучами, стол - постом.
горизонт не изломан крышами чьих-то дач
и поля не граничат с линией передач.
дамы носят платки цветные в тени ключиц,
ароматы цветов на шее. а что случись,
от всего, что способно ранить, спасает круг.
остальное - самих утопающих дело рук.
если ветер - то лишь хранящий от зноя бриз,
обнимает за плечи и плавно сползает вниз
по заласканной солнцем коже - издержки мест.
оттого туда редко бледных везут невест.
там трава зеленее, если в неё нырять,
и щекочет лицо, как упрямая божья прядь.
там последний, февральский, номер в печать не сдан,
а посылки встречают чаще, чем поезда.
если город разрезать взглядом наискосок,
то с одной стороны будут: камни, вода, песок.
а с обратной - в деревьях тонущие дома
и рельеф, так похожий издали на обман.
там щебечут на всех наречиях, но ты поймёшь.
язык жестов и тел - он у разных народов схож.
а к тому же слова - атавизмы времён войны,
когда было нельзя просто лечь под крыло волны:
погруженье в стихию много важнее, чем
разговоры, когда лежишь на чужом плече.
там ночами не видно даже куда смотреть,
по законам продажи товар отдают за треть,
море пахнет русалками, галька хранит следы
тех, кто, их увидав, не покинул уже воды.
этот край не разрушили боги за столько лет.
а меня почему-то не было там и нет.