(Центральная улица многомиллионного города. Люди бегут, торопятся не опоздать... Но... Выходит человек, взволнованный, нервный, возбужденный, и начинает говорить. Неуверенно… отрывисто… тихо, однако голос его становиться все тверже и громче)
Я сбросил оковы рабства…
Убил я в себе государство…
Достал из груди заразу,
И вспомнив Прудона фразу:
«Собственность – это кража!»
Легонько его придушил.
Сначала кричало: «Стройся!»
На ухо шептало: «Бойся!»
Молило меня: «Успокойся…»
А я его взял – и убил.
Что же со мною будет!?
Поймут ли меня люди!?
Простят ли меня судьи!?
Сейчас уже все равно!
Отныне, я самый свободный,
Предательский, антинародный,
Для маек-футболок модный,
Нового века махно.
Мозги превратились в сгустки
Безумных, бредовых идей.
Я больше уже не русский,
Теперь я конечно еврей!
Так страшно, убив государство,
За все отвечать самому.
Забыв многолетнее барство,
Разрушить иллюзий тюрьму.
Но мало, мне этого мало!
Я Бога убью – бога нет!
Вот как меня пробрало!?
Вот это бред, так бред!
(Народ, до этого по традиции безмолвствующий, возмущается. То там то тут в толпе раздаются недовольные выкрики, которые со временем сливаются в один общий гомон – Голос Народа)
Как это нету Бога!?
Как тогда гром гремит!?
Гагарин рассказывал, видел,
Что Бог в небесах сидит!
Что его слушать!? Дурак он!
Безбожник!
Масон!
Анархист!
А еще, говорят в народе,
Что он го-мо-сек-су-а-лист!
Граждане, тут не до смеха!
Ишь… нашумел, начудил!
Ладно б, убил человека!
ГОСУДАРСТВО и БОГА убил!!!
Надо его покалечить!
Надо его расстрелять!
Нет! Надо его повесить!
А лучше всего, распять!
(Все вместе, толпой, тащат безумного к ближайшему забору, где весело и непринужденно распинают его, под восторженные аплодисменты...)
Вон оно как бывает…!
Бог его наказал…!
Не верил в него, паскуда –
Крестную муку принял!
(Народ расходится… Занавес...)
Зима 2010