У меня, возможно, чёрствая душа:
Не умею ни жалеть, ни утешать,
Не умею совсем плакать напоказ,
Уревусь потом, без посторонних глаз.
И от горя лишь сжимается она,
Но об этом знаю только я одна,
И сама я, словно камень становлюсь,
Посторонним часто кажется, что злюсь…
У меня, возможно, черствая душа,
За которой, к сожаленью, ни гроша,
А от горя лишь сжимается она,
Но об этом знаю только я одна.