Седьмое мая. Севастополь.
Сорок четвертый трудный год.
Сапун-гора в дыму. И копоть.
Земля горела. Небосвод
от бомб казался чёрно-серым.
На штурм солдаты шли в тот день
горы с засевшим изувером.
Солдат наш с высоты – мишень.
Фашист сражался оголтело.
Понятно б – на земле своей.
До нашей – им какое дело?
Что потерял он здесь, злодей?
Зачем косил он неповинных,
Своим безжалостным огнём?
Фашистских помыслов звериных
Мне не объять в мозгу моём.
А наши – Родину спасали,
Устлав телами склон горы.
Враги не долго ликовали.
Их злоба длилась до поры.
А наши в землю там врастали.
Врастали намертво,навек.
Героями посмертно стали
Здесь двести сорок человек!
Портреты их – на диораме.
Этапы боя – в полукруг.
Там на стенАх – как в жизни драма.
Но слёз комок – мне к горлу вдруг.
…А через год, – (но сколько жизней
досрочно отдано за год…)
“KAPUT”, – сказала Русь фашизму.
Эй, кто там свастикой трясёт?