Она была моим добрым и ласковым ребёнком.
В 15 лет она всё ещё любила рассказывать мне свои сказки.
А в 17 закатила скандал за то,
что я не взяла её с собой на первое взрослое свидание
и надела её любимое белое платье -
слишком нарядное для такого случая.
Она подарила его мне, собрала свои вещи и ушла,
решив, что ещё слишком рано.
Через два года она вернулась повзрослевшая с кучей подарков -
и мы снова были счастливы.
Её белое платье на мне замечали все,
и мы разрешили нас фотографировать.
Потом она научилась писать стихи,
но критикам не нравились содержание и банальность рифм.
А проза была не для неё, и она поступила в театральный -
там её научили играть не по правилам.
Год спустя ей стало скучно.
Она даже придумала новую пьесу.
Сейчас не вспомню, как называлась.
Кажется, это напоминало мелодраму.
Я тогда из-за её болезни чуть не сошла сума
с последнего этажа нашей квартиры -
хорошо, что было уже ни к чему.
А она снова стала писать стихи,
не обращая внимания на критиков,
и играть в театре.
Через 8 лет ей захотелось уйти в монастырь.
Ушла.
Не то чтобы она устала умирать на сцене в классических п(р)озах -
просто вспомнила свои сказки,
которые рассказывала мне,
когда была моим добрым и ласковым ребёнком.
Из монастыря она так и не вернулась ко мне.
Написала, что не хочет больше меня обременять.
Своё белое платье она забрала с собой.
Оно было как новое - но для меня слишком нарядное.
Я иногда скучаю по ней.
На старых фотографиях она так красиво смотрит из моих глаз.