Есть в Новгородчине большое
Кривое зеркало воды,
Вокруг болота растянулись
И пахнет запахом беды.
Его зовут, как человека,
С былинным именем оно,
Раскинулось волной далёко,
А кличут - Игорем его.
Есть берега кусочек малый
С холмами, над его водой,
И бесконечные болота
С коврами клюквы и тоской.
Там сосны чахлые повсюду,
Чернеют топи средь ковров
И клюква, чудная местами,
И всё - твердит, что будь готов…
Готов будь встретиться со страхом,
Перебороть его, чтоб жить
Объединяя сказку леса
С твоим желанием - любить.
Потом, октябрьское утро
Ты будешь вспоминать не раз:
Застывшую, в иголках, клюкву,
Хрустящий мох и серный газ.
Как разжигал из мокрых веток
Костёр, желая отогреть
Желудок и промокший ватник,
А дождь всё продолжал греметь.
Потом - рычащая от ветра
И барабанящая ночь,
Что одноместную палатку
Хотела очень уволочь.
Упершись топорищем в полог, -
Хотелось мне ужасно спать,
Но ночь, как будто бы стремилась
Свою жестокость показать.
Один, на много километров,
Под боком озеро кипит
И, лес - как будто улетает,
Но надо спать, - пущай летит.
В такую гадкую погоду,
Кабан наврядли поспешит
Размять со мною рядом ноги,
Хоть он, конечно же, - не спит.
К утру ветрюга усмирился,
Но дождик всё же моросил
И, ночка долгая, шальная
Чуть-чуть добавила мне сил.
Разжёг, не без усилий, пламя…
Последний день по мхам месить:
Добавить клюквы литров десять,
Чтобы поездку искупить.
Потом, чтоб впрячься в рюкзачину,
В грязи валяться мне пришлось:
Поднять промокшую махину
Лишь по-пластунски удалось.
А ведь ещё идти к железке:
На поезд надо бы успеть.
На спину давят километры
И должен снова я терпеть.
По-молодости - дури много,
Но опыт нужен и такой,
Чтобы почувствовать природу
И жить с ней на ноге одной.
Апрель 2010г.