Летят журавли над простором ковыльным,
протяжно заплачут и душу мою
прострелит ознобом, как дробью навылет
и в ранах ненастья ветра запоют.
Покажется будто в закатное пламя
дух скорби осенней бредёт одинок.
И смотрит пастух на закат, будто в память,
задумчиво гладя собаку у ног.
Всё тленно, - подумаешь,- в память и в землю..
Сквозит на ветвях паутин седина.
Умом понимаешь, душа не приемлет,
как будто бы знала бессмертье она...