И крыльями огромными накроет
И подданных своих и эту землю.
Уильям Блейк.
1.
Извечный поиск
Панацеи от одиночества.
Мегалитры вина
Пропущенные сквозь совесть,
Поезда шныряющие в направлениях
Им самим не всегда известным,
Прогулки по утренним росистым тропам,
Дружеские посиделки
В кафе за пластмассовым столиком,
Трёп за вечное…
Пусто,
Пусто
Так ошалело пусто
Что выть на луну не хочется,
Так безраздельно пусто
До пропотевшей безсонницы,
До ужаса перед прошлым,
До трепета перед ночью,
До в дрожь вбиваемой электрички
Страхом двинуться с места,
До заранее выдернутого неизвестного
С последней страницы учебника.
Выставлен на посмешище.
Пустота переходит в бешенство
И как ни верти
Заполняется чем-либо.
На долго ли?
2.
Из точки «А»
До точки «В»
Спешит подрагивая поезд,
Но промежуточные «С»
Томят своей простецкой волей
Держать минуту, две, все три
На захламлённом полустанке.
Соседнее купе гремит
Железом о стекло стакана,
Текут лениво разговоры
И духота окутывает взоры.
Я разминаю сигарету,
Отправляюсь курить в тамбур.
В волнах табачного угара
Кажется взвешен пепел.
В банку впихиваю окурок…
Чертовски бездомен поезд
Вот потому-то
И жмутся вагоны друг к другу
Подслеповатыми окнами всматриваясь
В мелькающее пространство.
На промежуточных «С»
Лишь они не томятся
А поскрипывая отдыхают.
3.
Холоден мрамор плеч,
Небо по сизому хмуро,
Сыплют оземь свинец
Низко нависшие тучи,
Лениво течёт вода
В сточных канавах,
Кораблик окурка прибился
К берегу справа,
Сквозь притворённые рамы
Вползает вечерняя влага,
Холоден мрамор плеч
Ждёт поцелуев и славы…
Ждёт.
Нет, похоже не ждёт.
Поёжившись, кутается в одеяло.
Захмелевший прохожий промок
Торопливо прошатываясь вдоль тротуара
Безсвязно бубнит под нос
Проклиная обрыдлую морось.
Из под неуверенных ног
Уходя минуты.
Шалящая молодость
Дышит вином дармовым,
Безсонницей,
Призраком воли.
В душном вагоне метро
Помню –
Холоден мрамор плеч,
Ждёт ли?
4.
Слегка охрипшие вороны
Картаво кликают рассвет.
Темнит Москва, дурит погода,
Душа в смятенье,
Воздух сед.
Предутренней сонливой дымкой
Окутанный,
Ловлю слетевшие,
С казалось бы уснувших губ,
Слова:
«Ты посиди ещё немного».
Сижу.
За мной
Экран зашторенный окна
Уже рисует фильм абсурдный
Дремотных снов.
В него
Врываюсь колким поцелуем.
И руку тихо опустив
Поправлю одеяло.
На кресле нервный пёс притих,
Вздыхает вяло,
Неумолимые вороны
Картаво каркают рассвет.
Мы продолжаем смутный бег…
5.
Томления,
Ожидания,
Нервные метания
Из одного угла
В иной угол,
От крайности
В высоту.
Подслушивая тишину
Записываю её мысли
Но она бывает капризна
Выливая ушат воды Стикса
На мою бесшабашную голову.
Валюсь отупев от голода,
От жажды писать,
Но отсутствия полного
Хоть маломальской ничтожной мысли.
Настолько она бывает капризна.
Втихушку договорившись с душой,
Спускает Цербера совести.
Я пытаюсь его задобрить,
И тогда меня в стельку пьяного
Друг укладывает в кровать.
Иногда она добродушная,
Иногда холодно надменная,
Иногда обжигающе гордая,
Бывает душная
/особенно летом/
Ну а в общем
Мы с ней влюблённые,
А у влюблённых
/это известно/
Случается разное
Так вот.
6.
Привет.
Меня так замотало по свету
Я даже забыл твоё имя
Имя имён ища.
Здравствуй,
Моё непонятное лето
Как будто забыло запреты
И крутит любовь сгоряча.
Ваш дом принимает меня как поэта.
И символ разлуки недолгой
Скомкан.
Что–то внутри
Болью вытягивает из груди
К горлу,
комом,
шепотом,
В полночи полной
Странной какой–то любви.
Стоп.
Я возвращаюсь,
Имя твоё различаю,
Жадно впитываю глазами
Звёздами вытканное
В рыхлом бархате ночи.
Ошалевший от робкого ропота
Боюсь раздавить,
Заучиваю,
Зубрю
Имя твоё…
Увиденное мною одним
В рыхлом бархате ночи.
7.
Воздух наполнен ядом противоречий,
Ещё обшивка корабля не дала течи
И он несётся между дел
Скрипящей снастью
Сзывая с четырёх сторон гурты ненастий.
Он пьян,
Он гад настолько пьян,
Так мне не выпить.
Он хам, бездельник, горлопан,
Циничен и практичен…
И он брезгливо морщит нос,
В своих скитаньях
Он видел кровь,
Он пенил кровь,
Он пил её как счастье.
Бросал его как мячик шторм
И солнца апельсин
Ему на мачты водрузил огни святые,
А шестикрылый Серафим
Его в Эдем не допустил,
А дьявол тешился над ним
И дверь слегка приотворил
Он сунул было нос к нему, но…
Дальше, дальше он летел
Как будто вроде между дел
Зашёл набрать воды он в пойму Стикса,
А после начисто забыл
И год и имена ветрил,
Команду допьяна поил,
Сам чуть не спился.
Я повстречал его тогда,
Когда команда вся снята
Была на берег
И в ЛТП помещена,
Его обвисли паруса
Он с бадуна икал, дрожал
От киля и до реи.
Но всё–таки на свете бывают чудеса,
Мне было абсолютно не с кем выпить
В те времена и у меня
Водились деньги
И тогда мы с ним запили.
В бокалах пенилось вино,
Прохожие с опаскою на нас глазели.
И женщины садились на колени
Дурманя запахом духов…
Под утро забывались сном…
Причалив у пивных ларьков болели.
Вдруг,
Я не помню кто из нас
Сказал:
«Довольно, хватит».
Подняли мутные глаза
И с полминуты,
Может час
Смотрели друг на друга.
Он улыбнулся,
Трап подал,
Сказал:
«Ты будешь капитан».
Я трап его рукой пожал,
Взошёл на мостик.
И стой поры
Несёмся мы
Сквозь паутину бренных дел
И не имея цели,
Нас не впускает Серафим,
И недолюбливает дьявол
Поскольку мы не любим ил
Спокойствия,
А равно всяческую пакость.
Мы можем буянить,
Быть мягче воска,
Но не мешайте нам мерить стихами
Строптивые вёсны.
В нужде ли,
В загуле,
В любви ли,
В тоске
Мы с ним неразлучны.
Я штопаю парус,
Брюзжит он «Скорей»,
Но чуть отправляемся в путь мы
Чувствуем:
Воздух наполнен я дом противоречий,
Мотает подобно щепке,
Харон предлагает свою захудалую шлюпку,
Но обшивка пока терпит.
Мы несёмся к восходу
Хрипя снастями
Сзывая со всех четырёх сторон
Гурты ненастий…
8.
Трауром напоены свечи,
Неприкрытые лица ласкает дождь.
Сквозь сумрак непогоды
Нежданная, она ко мне войдёт
И ласково коснётся так лица
Нос заострится,
Губы застынут в улыбке
Теперь уже навсегда.
Копьё своё направит вдаль,
По направленью наконечника
Скользну чуть слышно…
Она войдёт,
Так законная жена
Уводит пьяного из кабака,
Застарелые раны лечит…
И очень бережно возьмёт за руку,
Я скажу ей:
«Не ждал, не надо»…
Она
Коснётся рылом,
Заострит черты,
И укажет куда бежать
Туда
Где кончается суета
Где начинается вечность,
Где утлый чёлн Харона
Болтает воды Стикса,
Где оживают легенды,
Где с солнцем не спорит луна.
Скажет:
«Беги же скорей, разгильдяй».
«Навсегда»?
«Навсегда,
Навсегда»…
09–11.06.93. Рязань.