Не назначал своим талантам цену –
Стремленье к лицедейству есть в крови.
Но вот мгновенье выхода на сцену
Никак не станет браком по любви.
Душа в пяту. Ни голоса. Ни слуха.
Сейчас не достучаться вам извне.
Я пялюсь вновь на ветхую старуху,
Самой судьбой навязанную мне.
Что жил доныне, то, считайте, даром.
К друзьям под вечер в гости не зайти.
Как скоро я с ревнивицею старой
Покроюсь паутиной взаперти?
Не взять во фронт? Тогда – попытка с тыла!
Коль смерть красна, известно, на миру,
В объятиях тюремщицы постылой
Попробую сыграть в свою игру.
Ребята, дозу верную «Столичной»
В стакан плесните – ну, хотя бы треть.
Чтоб выйти на народ в чужом обличьи,
Артист сначала должен умереть.
Не задохнуться искренне стараюсь.
Ничто, меня наружу отпусти!
Карабкаюсь, что силы упираясь
Сквозь родовые узкие пути.
Нуждается вся сущность в перемене.
Себе нельзя оставить ничего.
Жар на озноб сменила Мельпомена,
Желая отторженья моего.
В глазах не свет – разрозненные блёстки.
В борьбе за крики «браво!» или «бис!»
Кто это там выходит на подмостки
Из полумрака таинства кулис?
Единственно по духа наущенью
Не копию, не дубль, не негатив –
Себя подвергну перевоплощенью,
Создателем на вечер ощутив.
Вершится принародное венчанье.
По крошке человека истребя,
За ниточки из нервных окончаний
По-мазохистски дёргаю себя.
Всевластие простого лицедея
В сверхтонкой связи следствий и причин:
Я барышнями сотнями владею!
Дарю их сотням ветренных мужчин!
Сомнения не рвут меня на части.
Достаточно единственного дня,
Где чьё-то горе, ну, а лучше – счастье
Зависело б всецело от меня!
Ни глаз своих, ни слёз от вас не прячу
(Волнение – термитник на спине)
И в жизни ваши приношу удачу,
Что при раздаче не досталась мне.
Спектакли, съёмки, вечера, гастроли,
Поклонниц благоглупенькая рать…
Не застревать бы в образах и ролях,
Чтоб самого себя не потерять!
Софитов гаснут яркие прицелы.
Испарину не в силах утереть,
Чтобы актёр пришёл в гримёрку целым,
Герой спектакля должен умереть…
В канун премьеры ложи дышат глухо.
Ход жизни вряд ли повернётся вспять.
И шамкает беззубая старуха,
И требует взаимности опять.
Вдали цветы, автографы, объятья
И в честь твою шампанского пальба.
Какое сладострастное проклятье!
Какая незавидная судьба!
Прорубишь страх – темницы злые стены,
Тогда восторги зрителей лови!
Жаль, но мгновенье выхода на сцену
Вовек не станет браком по любви…
6.06.2003