статья из серии"лето-это маленькая жизнь"...
Лето- это маленькая жизнь. И как все хорошее, оно кончается очень быстро. На волшебной палитре незримого художника появляется новый оттенок: вкрапление теплой золотистой краски осторожно приглушают его сочный зеленый цвет. Лето прощается с нами грустным «жестом» - первым желтым листком, робко прошуршавшим прямо под ноги. Его воспел Вадим Шефнер в одном из своих стихотворений:
Как он вырезан точно и смело,
Как горит предзакатным огнем!
Ты на свет сквозь него посмотрела-
Кровь и золото смешаны в нем.
Именно таким прекрасным завершающим аккордом летней рубрики и явилась для нас еще одна незабываемая встреча в садоводческом товариществе «Олимпийский».
Как насчет урожая, попробуем рассказать позднее. Но олимпийский «рекорд» по числу интереснейших сюжетов и знакомств был установлен именно здесь.
Искусно вырезанный листок чужой судьбы.…Среди множества прожилок на нем, одна самая выпуклая - линия жизни. Если посмотреть сквозь этот хрупкий листок на свет пристальнее, откроешь для себя одну ценную истину :его линия жизни не обрывается.
Нам не верилось, что знакомство с семьей человека – легенды, известнейшего «фотолетописца» Великой Отечественной Войны, может состояться так запросто и пройти в такой непринужденной и искренней атмосфере. Буквально перед самой встречей в одной из передач «Маяка» прозвучала фраза о том, что 113 его работ на в Сотсби были проданы за 250 тысяч долларов.На всемирном фотофестивале во Французском городе Перпеньяне под гром аплодисментов Евгений Халдей был удостоен титула «Кавалер ордена литературы и искусства». Почетную награду 79-летнему фотографу по поручению президента страны вручал министр культуры Франции.В октябре 1997 года , в год своего 80-летия, этот человек неиссякаемого таланта и оптимизма, ушел из жизни.
Благодаря общительной семье Зайцевых, героев нашей предыдущей публикации, и состоялось наше знакомство с дочерью Евгения Халдея, Анной Евгеньевной. Перед самой встречей я решила выяснить, знакома ли эта редкая фамилия, ассоциирующаяся с нововавилонской династией, жителям нашего города. Печально, но факт. Только узкому кругу работников Центральной библиотеки. Широкий международный интерес к его творчеству почему- то не вдохновлял нашу прессу. Спасибо журналу «Фотография» и подробным публикациям в ней, любезно предоставленными сотрудниками той же библиотеки. «Блеснуть» перед Анной Евгеньевной подборкой литературы об отце не удалось. Обидно сознавать, что хрестоматийные снимки фотографа были впервые собраны воедино в книге «Москва- Берлин» предприимчивым немецким издателем. На презентации книги присутствовали журналисты из многих стран. Не было только наших.
Поэтому, я ожидала, что вполне оправданные «нотки обиды», естественно прозвучат в разговоре с его дочерью. Но встретила с ее стороны такого искрометного собеседника, талантливую личность и просто обаятельнейшую женщину, что вслед за темой «отец», возникла и новая линия – «дочь», ее мы и продолжим в следующей публикации.
Корр.: Я знаю очень многих людей в нашем городе, увлеченных таким видом художественного творчества, как фотография. В одном из интервью Евгений Халдей заметил, что это увлечение, если быть ему преданным по-настоящему, приносит много радости. А как нашел свое призвание сам фотограф?
-Родители Евгения в 1917 году стали жертвами волны антисемизма, годовалый ребенок чудом остался жив, его заслонила от пуль своим телом мама. Евгения воспитывали бабушка с дедушкой, но он рано стал самостоятельным, с 15-летнего возраста уже работал в паровозном депо. Очень любил смотреть журнал «Огонек». Вообразив себя его фотокорреспондентом, смастерил фотоаппарат собственными руками из деревянной коробки и линз от бабушкиных очков. Представляете, снимок удался Техника совершенствовалась, так в 1936 году его приняли в фотохронику «ТАСС».
Корр.: А это правда, что отправляясь на фронт через 6 дней после объявления войны, он написал начальнику заявление, в котором просил выдать ему 100 метров пленки. На это ему ответили, война закончится через две недели, и выдали только 60 метров.?
- -«Мой отец сделал самый первый снимок войны – людей перед репродуктором, напряженно внимающим голосу диктора. Его военный репортаж закончился даже не снимком знамени над рейхстагом, а Нюрнбергским процессом.
Корр.: В одном из интервью журналу «Фотография» Халдей вспоминает, как сложно ему было сделать снимок Генига. Пришлось даже договариваться с его охранником передвинуться на один метр. А потом временно занять место секретаря Главного советского судьи, отсюда он и сделал единственный кадр.
-Личный фотограф Гитлера показал ему фотографию Геринга, на которой сытый, самодовольный нацист восседает на высоком кресле. На этом снимке львица лижет ему лицо. И каким контрастом является фотография Халдея, сумевшего так подловить выражение Геринга, что подпись напрашивается сама собой: «Возмездие». Уже потом Евгений Халдей посетил его в камере и застал нацисткого преступника склоненного над котелком с едой. Когда Геринг начал возмущаться, выражая невольство визитом корреспондента, американский охранник усмирил его ударом дубинки. Этот инцидент потом так и назвали – привет от Халдея!
Корр..: Ваш отец много ездил в последние годы жизни по всему миру. Как он в свои почтенные года выдерживал такие нагрузки?
-« Я старалась повсюду сопровождать его и быть рядом. А вообще это был человек огромной внутренней культуры , потрясающего чувства юмора и обаяния. Он мог буквально «заворожить» любую женщине. Но оставался, верен своей единственной-
Светлане Халдей. Даже когда она ушла из жизни на 11 лет раньше него».
Корр.: Больно говорить об этом, но при жизни на родине не было ни единой персонально выставки фотографа. Чем объяснить этот странный факт?
-« Отец называл эту вероятную причину «пресловутой каиновой печатью». Скольким талантливым людям скромный пунктик анкетных данных о национальности сломал судьбы! В 1948 году Евгений Халдей был уволен из «ТАСС». Главного летописца нашей победы почему-то стало «нецелеобразно» использовать на данной работе. Долгое время он работал в журнале «Клуб и художественная самодеятельность». Все испытания и обиды воспринимая философски и стоически, никогда не падая духом. У него был собственный мир – фотолаборатория. Даже если он и представлял собой угол в однокомнатной квартире, отгороженный занавеской. Но вход в него Евгений Халдей оберегал ревностно, даже от близких. Он так критически относился к робким попыткам своих детей ступить на этот порог, что дочь даже и не пыталась следовать этим путем. А сыну, Леониду, долго и упорно пришлось доказывать, что он может достичь своих вершин на этом поприще.
«Пора бы и честь знать», - думала я каждый раз про себя, задавая очередной вопрос, кажущийся последним. Но разложенные на столе под яблоней фотографии из семейного архива вновь и вновь притягивали взгляд. Ожившие страницы истории.…Чтобы повернуть время вспять, нужно совсем немного - чаще перелистывать их. И тогда хрупкий золотистый свиток, благословенный жест природы, оживает в наших руках. А тоненькую прожилку линии жизни на нем продолжает новое поколение!
Татьяна Бутузкина
«Конаковская народная газета»