Я говорю про огонь, вы мне - про спички и серу.
Я собираю в одно и вылезаю за рамки.
Вновь повторяю слова, словно я копии ксерю.
Не устаю ковырять вам незажившие ранки.
Если сгорают леса - это не катастрофа.
Сложно бывает понять, если ты смерти боишься.
В жизни меняется всё от постановки вопроса.
Силу рождает душа, а не мясистая мышца.
Тянет туда, где тепло или почти разогрето.
Там полыхает пожар кем-то осознанной сути.
Ты не беги на огонь, чтобы просить винегрета,
мудрости мысли чужой. Лучше, ты собственный прутик
выгни в упругую жизнь, нежный и стойкий цветочек.
Выстрои внутренний мир, так чтобы стало не жадно
им угощать нарасхват. И отрывая кусочек
будет он вновь заживать. Вновь возвращаться обратно
станет душевная мощь, вера, что всё - не напрасно,
даже, когда уже внял непостижимости связей.
Понял, что ты лишь звено, капля моторного масла.
И не придётся тебе больше за смыслами лазить.
Ни по карманам своим, ни по карманам соседа.
Станет уютнее жить не обрастая вещами.
Будешь упорней шагать реже сбиваясь со следа.
И за спиной замечать даму с мечом и весами.
Нету простого пути. Срезать нельзя километры,
прыгнув на чей-то обоз выехать, ног не запачкав.
Скарб потащивший с собой и золотые монеты,
пару шагов отойдя, выстроит милую дачку.
Может он счастье найдёт, выдавит жизнь без побоев.
Только вот дети его всё же уловят измену.
И по дороге уйдут, новый забор не достроив,
крышу не залатав и обветшалую стену
так и оставив стареть. Дом до костей распадётся.
Гравий подавит трава. Рухлядь древесную сточит
вечно голодный термит. Вскоре уже не найдётся
камушка или бревна, только пупырышки кочек.
Дети мы - не обхитрим то, что хитрей троекратно.
Прыгнув из-за угла мы никого не пугаем.
Краски, лихие мазки - будут такие же пятна,
если не видеть холста, близко толпясь и ругаясь.
Я возвращаюсь домой. Я не любил возвращаться.
Очень хотел уходить в сторону жарких пожаров.
Просто я не понимал - много сложней оставаться.
Каждый вернётся назад из-за округлости шара.
Тёмная, тёплая ночь. Город лежит, отдыхает.
Серый асфальтовый хвост вьётся на каменном торсе.
И неисправный фонарь горстками света вздыхает,
тайну вселенной глася знаками азбуки Морзе.