кружит вороньё и спешит воронок птица ночи
под взглядом плывёт обветшалая дверь коммуналки
хотя как сказала однажды соседская дочка
увидев Париж умирать станет даже не жалко
изводится стоном на кухне потрёпанный чайник
и люди в погонах и всё по закону и мысли колонной
душа изнывает и бьётся подстреленной чайкой
да что миллион когда нам нипочём миллионы
а в тридцать седьмом зажигались кремлёвские звёзды
зима побелила все форточки с первой зарплаты
и снова душа обживала небесные гнёзда
бельё прохудилось лицо постарело и небо в заплатах
...когда-то в Пицунде в Крыму или в солнечном Сочи
где в медном тазу остывало варенье из вишен
гадалка сказала что всё наперёд напророчит
но голос её становился всё тише и тише