Громко музыка играет миномётов и катюшь.
Свадьбу в склепе шут справляет,
принимая стальной "душ"....
1000- летний рейх пылает-
ад на крОви и костях.
Новобрачный яд глотает-
за стеною- красный стяг!
Сотни тысяч в час последний
мудрый кормчий положил,
чтобы быть в Берлине первым-
почему он так спешил?
.Разумеется- Слава Победителя!
Но, были и такие "скелеты в шкафу", о которых никто в мире не должен был знать.
Это- физическое уничтожение Гитлера, который не должен был попасть в руки союзников
и предстать перед судом- слишком много тайн мог поведать. Была создана спецгруппа по
его уничтожению- Жуков, бравший Берлин, 20 лет ничего не знал о судьбе Гитлера- это
была тайна Сталина от всего мира(для него было потрясением, что Сталин спрашивал у него
о судьбе фюрера, прекрасно зная всё в мае 1945).
Гитлер- вчерашний "кореш"(это= тьфу!) и ФЮРЕР, а о вождях нельзя, когда отпала необходи-
мость, дурно говорить- могут появиться аналогии...
Кейтель и Йодль были повешены( не в пример Паулюсу, разработчику "Барбароссы" и командущего ) не столь за военные преступления, сколь за то , что посмели оспорить
главный постулат Сталина- "без объявления войны"(хотя минуты от объявлении и начале мало что меняли) и Катынь. И Гитлер, и Риббентроп, и др. держали язык за зубами, как во время
войны, так и Нюрнбергского процесса о секретных приложениях к пакту. Что было бы, если
с ними ознакомился мир, вступи союзники в Берлин первыми( а они вполне имели такую
возможность, находясь ближе Красной Армии к Берлину). Всех замыслов и тайн одного из
коварнейших макиавелли мы вряд ли когда узнаем...
=================
Из воспоминаний дочери Г.К.Жукова и Е.Ржевской
"Елена Ржевская - автор широко известной у нас и за рубежом книги "Берлин, май 1945", в которой описана история последних дней Гитлера. В столице рейха закончился долгий, непрерывный путь военного переводчика Ржевской, начавшийся в 41-м под Москвой. В дни падения Берлина она участвовала в розыске и опознании мертвого фюрера. По просьбе "Известий" Ржевская очень коротко возвращается к своей единственной, неожиданной - через 20 лет - встрече с маршалом Жуковым.
- 1 ноября 1965 года у меня дома раздался телефонный звонок: "Елена Моисеевна? Это Жуков говорит". От неожиданности я не сразу пришла в себя. "Хотелось бы увидеться с вами". Предлагает: "Завтра в 16, за вами приедут". Его первые слова при знакомстве: "Вот ведь не удалось в те дни встретиться!" - имел в виду наш 1-й Белорусский фронт. Оказалось, что он прочел присланный ему из издательства АПН ротапринтный оттиск моей книги, которую собирались издавать за рубежом, у нас она в то время еще не вышла.
Жуков объяснил причину звонка: "Пишу воспоминания, сейчас дошел до Берлина, должен решить, как мне об этом написать... Я не знал, что Гитлер был обнаружен, вот прочитал у вас и поверил... Но если так и напишу - что не знал, - будет воспринято, что Гитлер найден не был... Как могло случиться, что я не знал? Я должен был знать!".
Тогда в Берлине, 7 июня, на пресс-конференции он, отвечая на вопрос, имеет ли какие-нибудь сведения о Гитлере, сказал, что о нем ничего не известно (так он и сам полагал). Теперь, подтверждая, что труп фюрера тогда уже был не только обнаружен, но и опознан, Жуков окажется в двусмысленном положении. Ему, командовавшему штурмом Берлина, было неизвестно, что его солдаты, овладев имперской канцелярией, нашли покончившего с собой Гитлера! Как смели не сообщить?! Доложили лишь, что найдены трупы Геббельса с женой и отравленными ими детьми. О том, что в распоряжении военных находится обугленный труп Гитлера с целиком уцелевшими зубами, исследованными медицинскими экспертами и ставшими главным доказательством полной идентификации, - ни слова. И потом-то, потом, после Парада Победы в конце июня, Сталин спросит Жукова: "Где же Гитлер?". Хотя сам отлично все знал и сам же засекретил это. Почему такое исторически значимое, престижное для победителя событие превращено в тайну, намеренно удалено от его, Жукова, имени, и теперь, в своих мемуарах, он, заместитель главнокомандующего, должен предстать перед миром человеком, которого обманывал главнокомандующий?
Вот, собственно, суть сложной для Жукова ситуации и нашего четырехчасового разговора, который свидетельствует, мне кажется, о многом важном в его характере. Он узнал, как был найден Гитлер, он же со свойственной ему прямотой сказал: "От того, как я напишу, зависит судьба вашей книги. Если напишу, что рассказанное в ней было мне внове, вам не поверят. Это будет воспринято так, что Гитлер найден не был". А написать, что книге Ржевской он поверил, - значит выставить себя, прославленного полководца, в малопривлекательном свете. Тем не менее он сделал это. Он сказал: "Я сошлюсь на вас, на вашу книгу". Но это, как и многое другое, было изъято из текста командами явных и тайных надзирателей. Лишь через 16 лет после его смерти "Воспоминания и размышления" были наконец изданы "исправленными и дополненными по рукописям автора".
Здесь, вероятно, к месту повторить то, что Георгий Константинович сказал мне о Сталине: "Он был страшен. У него, знаете, какие глаза были! Когда он вызывал, шли как на ужас!". А по свидетельству Рокоссовского и других полководцев, Жуков, единственный, вступал в спор со Сталиным, отстаивая свою точку зрения.