Моей двоюродной бабушке Лизе...
Прости ей, Боже, прегрешения вольные и невольные...
Десять душ детей ушло на небо.
Авраам молился дни и ночи.
"Я могу жить, без воды и хлеба.
Только без детей жить, нету мочи!"
На мощах святых, в слезах, он клялся:
"Первую, кто выживет - в монашки.
Я отдам!", - и глас его поднялся
К небесам. Бог подписал бумажки.
Родилась девчонка Лизавета.
А потом и, Влас, сынишка выжил.
И Феклушка - лучик яркий света.
Видимо, молитву Бог услышал.
И росли здоровенькими дети,
И бежали месяца и годы.
И пора прекрасной Лизаветте,
Дома своего покинуть своды,
"Батенька! Родимый! Ну за что же!
Матушка, родная, не хочу я!
К постригу готовить рыжи косы!
Господи! Прости мне! Аллилуйя!"
Скорбная монашенка за руку
Повела девицу в ночь из дома.
И она, за всех, приняла муку,
И вошла в небесные хоромы.
Много лет служила верой, правдой,
Чтобы дом свой оградить от бед.
Их здоровье - было ей наградой.
Костью в горле, был ей тот обет.
Увядая, так и не простила
Бога и родимого отца.
И хоть лоб, несчастная, крестила,
Но не стала дочерью творца.
И когда пришли разрушить Храмы,
Взяв котомку, вышла за порог.
"Бога НЕТ!", - так говорили хамы.
Да и был ли у нее тот Бог!.
За вдовца пошла. Любви не знала.
Деток не было - Бог, видно, не простил.
И со злостью жизнь свою листала.
Говорила:"В жизнь зачем впустил?
Чтобы всё отнять! Скажи мне , Боже!
Отпевать покойников и ждать!"
У меня мурашки шли по коже,
Когда видела в глазах печать
Злости и обидушки на Феню,
И на Власа - гнёздышки их свиты.
Баба Лиза одинокой тенью,
Умирала, не простив обиды.