Я много говорил, но сказано так мало -
тонуло в красноречии зерно,
мне нужных слов частенько не хватало,
ненужных, было, как всегда, полно.
Понадобились воля и смирение
и на уста запретная печать,
я постигал искусство говорения,
через искусство слушать и молчать...