Спит малыш, его убили, разрезав матери живот.
Убили мать, за то, что тварь не может, не дано детей родить.
Ей восемнадцать, она не размышляла, что сотворила,
Усыпила малыша, под колыбель небесную заснул.
Не посмотрел на мир глазами, не вскрикнул ни разу в жизни.
Они пришли, задумали деяние плохое,
Открыла дверь женщина, впустив смерть в дом,
Откуда знать могла, что последние минуты жить осталось.
А им не жаль, их было только двое – она и он, никто они, и звать никак,
И нет для тварей имени, названия иного.
«И как же Вы могли убить невинное дитя, цинично поступить, ради чего??!»,
Я разумом своим не осознаю и не пойму, даже мысленно представить не могу.
Зачем и где защита? Где ангелы-хранители в тот миг бродили?
Зачем их не спасли – дитя и мать, что в свет не произвели, не суждено так стало.
Кровь вечностью станет по рукам стекать, и не отмыться, не вымыть руки.
В ад дорогу проложили.
Их осудили и судили, ей дали срок, как ей самой, по возрасту – там заживо сгниет
Она на зоне, почти за восемнадцать лет.
Ему чуть больше, двадцать дали лет.
Не вышли, ее убили, отрубив в холодной камере, срубив с плеча ей голову,
Он сам повесился, ушел из жизни, как и она.
Теперь настал момент сказать, что нам людям, что слышали рассказ, не жаль
Совсем нам их не жаль, кого бы было нам жалеть?!
Вот только две души сгубили.
Спит малыш, уснул под колыбель небесную…
26/04/2010