* * *
Когда поймёте, что до самой глотки
Уже поднялся уровень дерьма,
Откупорьте скорей бутылку водки
Иль перечтите «Горе от ума».
* * *
Чтобы сердце не застыло,
Оглянись назад:
Память - братская могила
Незабытых дат.
Не промолвим ни словечка,
Молча постоим.
На помин поставим свечку –
Прежним - нам самим…
НЕ МНЕ СУДИТЬ…
Не знаю, что сказать. Ведь я там не был, -
Я разминулся с волкодавом-веком*.
А я сумел бы под колымским небом
И выжить, - и остаться человеком?
Когда цена всей жизни – пайка хлеба?
Легко решать из глубины дивана,
Кому презренье, а кому – награда.
А я б не стал в сугробах Магадана
Униженно вымаливать пощаду,
Когда уже взвела курки охрана?
Приятно за чайком и пирожками
Бестрепетно судить чужие души.
А я бы смог под Соловецким камнем
Лечь – не предав, не сдавшись,не прогнувшись?
Чужая ноша – издали - легка мне.…
Нет. Не был. Не судим. Не привлекался.
Не предавал. Не сочинял доносы.
Но я не знаю, в чем бы я покаялся, -
И не под пыткой, просто на допросе,
Когда бы на Лубянке оказался.
Я разминулся с веком-волкодавом*,
В том нет моей вины и нет заслуги,
Что в прошлом незабытом и недавнем
Не обагрил невинной кровью руки
И не погиб безвестно и бесславно.
ГИМН ЖЕНЩИНЕ
(Август 1991)
С трибуны вождь своё долдонил,
И мир вздымался на дыбы.
А я, припав к твоей ладони,
Пью линию своей судьбы.
Гремят проклятья из эфира,
Газеты нагоняют страх.
А я читаю судьбы мира
В твоих распахнутых глазах.
Предотвратят разгул кровавый,
Спасут все сущее вокруг
Лишь этих губ изгиб лукавый,
Лишь нежность этих слабых рук.
АТЛАНТ-70
За молоком, за мясом и за квасом,
В автобусе - битком, пешком - шажком
Спешит, сосредоточен и безгласен,
Атлант - с одышкой, плешью и брюшком.
Семью, как небо, держит на плечах.
В достоинство возведена умеренность.
Смотрите, как бесславно он зачах,
Вчера надежды подававший ветреник.
Затюкали житейские дела:
Достать... договориться... обменяться...
И молодость (ужель она была?)
Все реже, все бесцветней вспоминается.
Лишь иногда – прозрение отчаянья:
Встряхнуться! Не погрязнуть в пустяках!
И - блеск в очах! И - все начать сначала!
…И к валидолу тянется рука.
ИНАУГУРАЦИЯ 2004.
Крепок телом, походкой упруг,
Подпоясанный поясом черным,
Возвращается к нам лучший друг
Пионеров, спортсменов, ученых, -
На колени, народ-мазохист!
Стерпишь кнут – может, выдадут пряник.
Возвращайся на вышку, охранник,
Ты оправдан, безгрешен и чист.
Эй, палач, рукава засучи, -
Стосковался, поди, без работы?
Весь народ топорами стучит,
Для себя возводя эшафоты.
*
Вновь холопьи чубы затрещали
И разит под родимым окном
Перепрелым солдатским сукном
И капустными кислыми щами
ПАСЫНОК
Картавый, долгоносый, маленький,
И всё юлит, всё ловит взгляд:
- За что вы гневаетесь, маменька?
Скажите, в чем я виноват?
А что ему ответит мачеха?
Уж потому она права,
Что вот ведь - пасынок и пащенок
Такие схожие слова!
И как тут, право, сладишь с нервами,
Когда не ладится семья,
Родная дочь ****ует с неграми
И вечно пьяны сыновья, -
Она бы, может, полюбила
Убогого иль дурачка,
А этот ей вдвойне постылый:
Чистюля, умник, выскочка,
Поди, подлец, не даром ластится,
За сладким тянется куском...
И, опрокинутый пинком,
Выкатывается на лестницу...
Прибит, обруган бранью матерной, -
А все растет, а все живет.
А он другой не знает матери,
Он эту матерью зовет,
И ею проклятый и преданный,
Себя не понимая сам,
Он все заглядывает преданно
В ее холодные глаза...
И обретя родню и родину
И жизнь по-новому начав,
О ней, нетрезвой и уродливой,
Он будет плакать по ночам.
ИТОГ
Считали мы, что в жизни знаем толк.
Не предаваясь размышленьям долгим,
Спешили исполнять гражданский долг,
Не вспоминая о сыновнем долге.
Построить БАМ! Освоить целину!
Мир – миру!
Будем жить при коммунизме!
…А маму мы оставили одну.
В пустой квартире. В опустевшей жизни.
С трибуны нам кричали: «Молодцы!»,
Под гром оркестров развевались флаги.
Немногих провожать пришли отцы:
Кто сгинул на войне, а кто в ГУЛАГе.
Лишь там, на БАМе, там, на целине
Мы стали сказку отличать от были,
И понимали, по какой цене
Нас, недоумков, оптом закупили.
Как в бухту после бури корабли,
Мы в отчий дом входили виновато…
А мамы не дождались нас. Ушли
В такую даль, откуда нет возврата.
Изрядно потрепали нас года,
Гроша не стоят старые награды…
..А мама на портрете молода
И счастлива. И папа с нею рядом.