А роза уже не тревожит собачий покой...
А роза сама научилась заливисто тявкать.
Никто никогда её прежде не видел такой:
Когда б не шипы, то была б она нежной и мягкой.
А розам не свойственно падать. Цвела бы в саду,
Колючки с утра перед зеркалом тщательно брея,
Но как-то, забывшись, из клетки сказал какаду
Что жизнь ща такая, что с ней даже розы звереют.
А роза зверела. Держали её на цепи,
В загоне и стойле, на привязи, изредка - в клетке.
Она в разговоре кого-то могла зацепить,
Иных откровенно облаять.
Но вдруг, ближе к лету,
Спокойнее стала, и так аккуратно ходить
По ровной дороге, как будто по горной тропинке.
И, ноги боясь застудить, избегала воды,
В то время как леди гуляли по пляжу в бикини.
Садовник задумался, чем он её удобрял,
Отправил в теплицу, все щели
заделав клеёнкой.
И как-то, совсем ошалев, попугай заорал,
что наша-то роза, похоже, брюхата зверёнком.
А зори здесь проникновенно глядят в колыбель,
И шепчут на птичьем, и дразнят решительно алым.
И вторит им в грязном дворе, заливаясь, кобель,
Поджав заражённую лапу:
"А ро-за у-па-ла н..."