Под стук колес состав спешил на юг,
За окнами пестрело и мелькало,
А я дремал, мне дела было мало,
Зачем и что меняется вокруг…
Вот, проводница предложила чай,
Качая бедрами фигурки хрупкой,
Я ей спросонок заглянул под юбку –
Не с умыслом, а как-то невзначай.
И сон прошел, ну, словно и не спал,
Как будто его не было в помине,
Пусть, ее юбка называлась мини,
Но что под ней, я б мини не назвал…
Всё описать, навряд ли в силах я:
Пушок лобка и губ, пьянящих, пряность,
Всё наяву, а может, показалось –
Богиня грёз, без нижнего белья…
Такой сексо - пленительный наряд,
Я замер, обомлел, "дыханье сперло" –
Какой тут чай? Мне спазмом сжало горло,
И, словно цепью, приковало взгляд.
Исколесил я тысячи дорог,
Господь, как говорится, не обидел,
Но видит Бог, что в жизни я не видел
Того, что видел между этих ног.
Потом я ножки взглядом проводил,
Закрыл глаза и погрузился в дрему,
И будто впал в блаженную истому,
И, полон сил, был попросту без сил…
А ножки, каблучками простучав,
Уже в другом купе собой пленили,
Чужие взоры на себя манили,
И остывал, забытый всуе чай.
И робости своей я был не рад,
И губы пересохли от волненья,
А в воздухе, как ветра дуновенье,
Качался ее тонкий аромат…
Я погрузился в безмятежный сон,
Передо мной блуждали чьи-то лица,
Остывший чай и ножки проводницы,
И в вечность уплывающий вагон,
Дорога без начала, без конца,
Волшебных чар случайное виденье,
Усталых чувств короткое мгновенье –
Жаль, не запомнил я ее лица…