Сказавший А, стремится непременно
сказать и Б.
О, как досадно было мне за Германна,
когда в его судьбе
сыграла роль старуха…
Трагедия. Другим – наука.
… Стоят его безумные глаза!
Сорвавший банк на тройке и семерке,
да разве мог он не поставить на туза?!
Как жаль мне Германна. И горько!
Он думал о старухе, нервно
перебирая карты… И она
владела Германном – руками Германна.
И передернул он туза…
И я сквозь отблески и тени,
сплетение инстинктов и рефлексов,
ликуя – и проваливаясь с треском,
на карту ставил жизнь и рвался к цели.
Но, одолев препоны и рогатки
и собственной души туман,
я обнаруживал в итоге – гадкий,
самим собой сработанный обман.
И я не раз играл ва-банк:
и тройка, и семерка – позади мои.
Но нынче всё не так. Не так.
Сместились форс-мажоры на интимное.
Колотятся в груди моей тамтамы.
С мольбою, к сердцу прижимая даму,
понтирую.И за неё трясусь:
Ужели вместо дамы выйдет туз?