такая странность. ничего не жаль.
как если бы рождественским сюрпризом
бесценный груз свое перележал,
распался в пыль… и суетен, не признан,
капризный май все требует оброк -
бессонницей, билетами некстати.
он, если б знал истоки, не берег
того, что мне предполагалось тратить,
так - тени, люди совершают круг
вокруг твоих проветренных карманов,
играют радость, бдительность, испуг.
накапают тебе валерианы
в текилу, в ром, в прогорклое вино.
в глаза смотри. и пей. и не поморщись.
играй в ответ… и вспомнишь, как давно
не дрался. и не выл, в потемках корчась
на пятками распаханной земле,
пропахший кровью и простейшей правдой
о глупости, о верности, о зле,
о том, что крови никому не надо.
а после тихо пить зеленый чай
дождливой ночью где-то на Таганке,
обмениваться смыслом - невзначай –
раздать, остаться мускулом в чеканке
единственного вечера истцов.
теперь – без смысла - круговой порукой.
и я чужую рабавляю скуку,
своей не зная до сих пор в лицо,
она мне скажет завтра – задержись,
и примет сокровенные пароли.
я, не прощаясь, выхожу из роли.
я в этой роли не пойду «на бис»