Я остался один на один со своею беззубою горечью,
Мои тяжкие сны превратили меня в манекен.
Я кричу в телефонную трубку, взывая о помощи,
И сквозь слезы смеюсь в мире ярко-оранжевых стен.
О любви ни пол строчки, не за чем прятаться в прошлое.
Пантомима окончена грустных комедий и драм.
И сплетаются дни во что-то простое и сложное,
Не желая платить по моим невеликим счетам.
Я в канаве своей, здесь уютно, тепло и безжалостно,
И не стоит спешить разрушать безобразную твердь.
Чей-то голос поет: «Аве Отче, спаси нас, пожалуйста…»
Но поет оттого, что ему просто нравится петь.