После своего чудесного спасения (1), Тимоша остался он таким же добрым и удачливым в охоте – пожалуй это был лучший ученик Алиски, и остальные коты откровенно завидовали его удачливости, а некоторые и пользовались его добротой. Этим особенно отличался Маркиз – младший братишка Тимоши. Сам он не очень любил подолгу сторожить добычу, а потому реже отлучался из дома, предпочитая, чтобы добычу ему приносили прямо «к столу». Вот это был тот самый случай, когда «как корабль назовешь, так он и поплывет» - всеми повадками и манерами Маркиз честно соответствовал своему имени – аристократизм так и пронизывал все его поведение.
Поначалу удачливый Тимоша приносил добычу домой и затевал с ней на виду у всего почтенного хвостатого семейства игры в догонялки и салочки. И если все семейство только наблюдало за играми и болело за своего родича, то предрасположенный ко всяким развлечениям Маркиз сразу же включался в игру, помогая Тимоше не упустить добычу. И, как правило, в конце игры добыча меняла своего хозяина, и Маркиз, устроившись в сторонке, с аппетитом предавался ее усвоению.
Поначалу Тимка не очень переживал такие потери – быстро уходил и быстро возвращался с новой добычей, и … все повторялось сначала. В Тимке явно боролись два чувства - голода и гордости, он по-прежнему таскал каждую мышь домой, и хотя с каждым разом он начинал свои игры все дальше от крыльца, финал их был предсказуем – всякий раз добычей лакомился Маркиз. Гордость охотника по-прежнему доминировала у Тимоши над голодом, но он уже старался их примирить – приносил добычу, и, если видел Маркиза, ожидающего очередного угощения, то разворачивался и уходил лакомиться пойманным за пределами участка.
Видя, что лакомство раз за разом ускользает из-под его носа, Маркиз, вопреки ожиданиям, охотиться не пошел – не барское это дело добывать мышь насущную, а просто изменил тактику поведения. Теперь он прятался под кухонный домик, и когда на границах участка «нарисовывался» Тимоша с очередной добычей, осматривался, и, не видя Маркиза, гордо шествовал прямо к крыльцу, то последний выбирался из засады у него за спиной и отрезал охотнику все пути отступления. Собственно говоря, путь был один – по дорожке от избы к кухне, но там, на полпути его ждал Маркиз.
Надо сказать, что когда мы впервые привезли котов на дачу, то дорожек еще не было и в помине – в лучшем случае тропинки, протоптанные от крыльца в самых популярных направлениях – к кухне, туалету, колодцу и к бане. Коты, само собой, разумеется, ходили по траве и мокли, особенно в дождь и при утренней росе. А поскольку они были хоть и дальними, но все же родственниками уроженцев теплого Индокитая, выходцев из Таиланда (ранее Сиама), то тепло любили страстно и в нашей средней полосе были предрасположены к простудным заболеваниям. Это обстоятельство и послужило последней соломинкой, склонившую чашу весов давно уже колеблющуюся между «отсутствием времени и средств» и «необходимостью цивилизованного перемещения» в сторону последнего – я таки решился выложить дорожки, примирив «отсутствие» и «необходимость» единственно возможным путем – самому заняться дорожным строительством. Вспомнив опыт ССО*, когда я два сезона строил железные дороги, а один сезон бетонку, я сначала с неохотой, но потом все больше и больше втягиваясь и уже с интересом, начал из щебня, песка, цемента и пластиковой формы «семь камешков» творить красоту. Дело поначалу по техническим причинам (всего одна форма, а застывание раствора имеет свои сроки) двигалось медленно, но когда соседи подарили нам вторую, точно такую же, форму, то работа закипела. Поначалу я удивлялся такому подарку, поскольку соседи не очень-то были склонны к благотворительности, но вскорости выяснилось, что их попытка проложить себе такие дорожки закончилась полным провалом, и форма за ненадобностью и из свойственного любопытства (а получится ли у соседа) была подарена мне.
У меня же, умудренного хоть каким-то, но опытом – получилось, и получалось ровно до половины намеченных работ, а потом так прихватило поясницу, что ни повернуться, ни согнуться-разогнуться. Но не бросать же на полпути начатое дело? А потому я, скрипя зубами, старался выполнять все работы, не сгибая спины. Никогда не думал, что нежелание гнуть спину так осложняет жизнь индивида, ставя его в буквальном смысле на колени. Так и выполнял почти все работы, ползая на коленях – и копал, и раствор месил, и в ячейки формы его закладывал мастерком. Давно это было, со временем щели между рукотворными камешками заросли травой, и вот на днях, вырезая траву из щелей, придавая дорожкам товарный вид, я наткнулся на вмурованные в камешки следы кошачьих лап – конечно же, это были следы Тимоши. Возвращаясь с очередной добычей в зубах, он шагал сначала по тропке, а когда она переходила в свежеотлитую дорожку, то продолжал шагать по еще вязкому раствору, оставляя свой след в истории нашего поместья. Мне не всегда, учитывая мое болезное состояние, удавалось вовремя замазывать отпечатки его лапок, и вот теперь они красуются то там, то здесь, отмечая триумфальную тропу удачливого охотника.
И ведь закончилось это противоборство голода и гордости у Тимоши тем, что Маркиз отучил-таки его регулярно приносить свою добычу домой. Толстенький коротколапый Тимоша явно отъедался на стороне, а когда очередная пойманная добыча конфликтовала с удовлетворенным аппетитом, то он приносил ее все же домой, клал черед членами Алискиного прайда, сыто зевал, отворачивался и уходил в сторонку вылизывать шерстку.
Я все же осилил свое дорожное строительство, и, что удивительно, в тот день, когда я буквально «на зубах» отлил последние «семь камешков» у меня перестала болеть поясница. Какое-то время я еще осторожничал и гордо ходил с прямой спиной, предпочитая не гнуть ее, а подгибать колени, но рецидивы таки не последовали ни тогда, ни теперь по прошествии уже значительного времени – сила духа укротила болезнь. А коты с той поры так и взяли моду – ходить только по дорожкам даже если при этом к намеченной цели приходилось делать изрядный крюк. Но кто сказал, что кошки, как люди, должны торопиться по жизни? Вот уж кто умеет и любит жить не торопясь, в свое удовольствие, и людям в этом отношении есть чему поучиться у братьев наших меньших.
Жизнь кошачья на природе, изобилующая приключениями и опасностями, продолжалась, и я как-нибудь расскажу обо всех их радостях и бедах, но пока разговор идет о Тимоше, и приключения этого любознательного кота еще далеки от завершения.
1) Смотри рассказ «Тимоша, второе рождение»: http://www.stihi.ru/2010/05/30/7557
*) ССО – Студенческий строительный отряд.