Дай мне минуту, это не надолго,
Я просто все тебе хочу сказать.
Иначе не представить даже сколько
Буду не воздухом – тобой дышать.
Да, я была мгновеньем твоей жизни,
Пусть бестолковым, глупым и наивным.
Прости… Так путаются мысли…
Но вместе с тем, веселым и красивым…
Оно закончилось внезапно и банально,
Что даже в «мыльной опере» не встретишь.
Я долго думала… Но поняла случайно,
Кто ты такой, в какую цель ты метишь.
И я солгу, сказав, что мне не трудно,
Ведь я ребенок, ты был прав, беспечный…
И чувство начиналось, как простуда,
А стало воспалением сердечным.
Но я мешаю, висну мертвым грузом,
Прости меня, я просто заигралась.
Поверь, я не хотела быть обузой.
Я просто бредила тобой и восхищалась.
Почти боготворила, но безгрешно,
Пытаясь не творить себе кумира.
Да, я ребенок, ты был прав, конечно,
Я безрассудно глупости творила.
И я доверила тебе, все, что имела –
Свою в клочки растерзанную душу.
Я как-то не заметила предела,
Я думала, что ты его разрушил…
Но грань была. безмолвная, немая,
Дальше которой говорить нельзя.
Но только детская душа живая
Больше, чем в сказку, верила в тебя.
Но рушатся однажды представленья
О сказочной стране и о всесилье.
Вот и меня постигло вдруг прозренье,
Что зря я так тебя превозносила.
И яркий свет вокруг тебя растаял,
А мне было так страшно… Не поверишь!
Но меньше я любить тебя не стала…
Прости за слово… Просто не заменишь.
Так вот, хоть что-то понимая,
Решила, что пора исчезнуть.
Просто уйти, бесед не начиная,
Чтобы другой, совсем чужой воскреснуть.
И я решилась, то есть, захотела…
Но силы воли, видно, не хватило.
И я срывалась, и душа болела,
А я ее как зверя затравила.
И она мечется в своей нелепой клетке,
Туда насильно загнанная мною.
А я, словно фанатка-малолетка,
Живу, дышу и брежу лишь тобою.
Так вот, только одно желанье –
Ах, если бы ты был таким всесильным,
Чтоб все, что я храню как тайну,
Ты сделал легкой, невесомой пылью.
Чтоб мог мне приказать остановиться
И душу отпустил мою на волю.
И сердцу не позволил бы так биться,
Когда просто говорю с тобою.
Но в этом почему-то ты бессилен,
Хотя так выгодно нам было бы обоим.
Да, я ребенок, злобный, агрессивный.
И он обижен сильно был тобою.
И он один в этом жестоком мире,
Он борется за каждый день. Так сложно!
Так я о чем… Что все же ты бессилен,
И мне помочь, наверно, невозможно.
Тогда прости. Прощения мне хватит.
Хотя бы для начала, для почина.
Вот только кто за мою грусть заплатит?
И кто же мне расскажет про причины?
Так вот, история смешная,
Но только почему-то очень больно.
Девчонка смелая, ручная, озорная
Так быстро стала грустной и слепою.
Запутавшись в ненужных размышленьях,
Логичных выводах, бессмысленных поступках,
Остановилась, приняла решенье
И обратила боль свою на шутку.
Но по ночам, лелея безысходность,
Она срывается на огненную грусть.
И безразличие – страшнейшая жестокость,
Ей для чего-то не дает уснуть.
Но это лирика. И это будет лишним.
Прости за все – за преданность, за боль.
Только прости. Но ты меня не слышишь –
Ты занят этим миром и собой.
Ну, вот и все. Хоть я бы говорила
И час, и день – не высказать всего.
Но просто-напросто мне не хватило силы
Быть выше безразличья твоего.