Клянусь, я слышу музыку, когда ты
весь, как пророк, седой и бородатый,
весь, как садовник, грязный и чумной,
вонзаешь в землю сталь своей лопаты,
и пред тобой, как плоские заплаты,
все горы мира: Альпы и Карпаты,
Кавказ и Анды, Эверест горбатый,
и Арарат – от снега голубой.
Вот куст в твоей руке. Я вижу розу.
Садовник! Ты, как Гамлет, держишь позу.
Открыта яма прямо под тобой.
И день слетает, точно баба с возу,
и (как же я люблю метаморфозы!),
скрипучий механизм часовой –
бессмысленный, как после овердозы –
забыв кукушку, пялится совой.
Я не мудрец. Я даже не историк.
Но в чём же сущность этих метафорик?
Зачем лопата входит по кривой?
И куст в твоей руке, как бедный Йорик –
зачем тогда? Открой же мне! Отрой
и музыкой наполни этот дворик.
...Мне говорят, что хлеб чужбины горек.
Сказать по правде, просто вкус другой.