Посящается моей матери.
Цвет душистый роняла мне липа в ладошки,
Провожая из дома в чужие края.
Осыпал лепестками шиповник дорожки,
И грустила рябина, подруга моя.
Росно плакали травы, разлукой печалясь,
Горевала кукушка в лесу за селом,
Да тревожно кружа, как навеки прощаясь,
Помахала мне ласточка острым крылом.
И чуть-чуть посидев перед дальней дорогой,
Чтобы жизнь не казалась нелегкой потом,
Посмотрела мне вслед со вселенской тревогой,
Как положено, мать, осеняя крестом.
Не пугали меня ни далекие дали,
Ни загадки, что ждали в чужой стороне.
Перекрестки, казалось, приветно мелькали,
Под колес перестук было весело мне.
Так с тех пор много лет я по свету скитаюсь,
Жизнь, бывает, наотмашь безжалостно бьет.
Но во сне я все чаще и чаще встречаюсь
С милой родиной, той, что лишь в сердце живет.
Цвет душистый там сыплет мне липа в ладошки,
Улыбается нежно над лесом заря,
И во ржи васильки, словно синие брошки,
Да встречает рябина, подруга моя.
(Первоначально первая строка была: "Мне на память дарила береза сережки". Но оказалось, что до меня уже было "Мне береза дарила сережки". Повторять не захотелось.)