В безвременном, вечном пространстве, страны, где потеряны сны,
В свинцово-пурпурном убранстве небес, с отраженьем Луны,
Чьи звёздочки мёрзлою мошкой запутались в тусклых лучах…
Бриллиантовых льдинок - иголки, застыли на хрупких плечах,
Девчонки, что станет туманом, как только проснётся Весна!
Обманчиво-милым дурманом опять обернётся она!
И волосы стайкой вороньей, растают в бездонных ночах…
В раскосых глазёнках монголки любил я читать при свечах,
Про то, как за каменным морем, нахлынувшим в призрачный край,
Есть море - слезинок без горя! И белый, магнолиевый - Рай!
С порхающим, ветром-ковчегом, плывущим среди облаков,
Что сыпет магнолиевым снегом из лёгких как пух - лепестков!
А волны слезинок счастливых со смехом уносятся вдаль…
Туда, где рассвет терпеливый неспешно снимает вуаль,
С головки прелестной Богини, принцессы монгольской страны,
Чьё личико - лику подобно небесной царицы - Луны!
Кому я пишу - безответно, кому я - Магнолии шлю:
- Букетики белых снежинок, как память о том, что - люблю…
Дремотой о ночь обожжённой (бессонница, вот и не сплю!)
На холст темноты обнажённой, цветные картинки леплю:
- Тушую, как кистью - художник, рисующий мысли полёт!
Но, утренний, солнечный дождик, всё смоет, и краски – прольёт…
Не станет монгольской богини! Кто скажет - была, тот соврёт!
Лишь шарфик муарово-синий, слегка замороженный в лёд,
Бриллиантовой стужей сверкая лежит на озябших плечах,
В краю, где Батыры-бураны дерутся на снежных мечах:
- В далёкой Монголии снежной, в остывших песчаных печах,
Букетик Магнолии нежной, гербарием, в книге - зачах…
В безвременном, вечном пространстве, страны, где потеряны сны...