По лекалу облаков
шьет июль чудное платье:
рюши, кружева – и всё,
в остальном же – воздух пряный
и надушеный. Дышать
тяжело, но так приятно.
Мята, розмарин, шафран, -
и шатает город пьяный.
И кружатся кружева,
рвется платье о заборы.
И расхристаны дома,
как шкафы к отъезду. Скоро
позолотой обольет,
и парчу октябрь наденет.
Но сегодня в пене штор
улыбается Венера,
и выходит на карниз –
ослепительно-лазурна,
и решается Парис
на бессмертные поступки.
Жарким маревом дрожит
полночь. Шелк июль постелит.
Кровь и войны – к черту. Жизнь
зарождается на небе…