1
На листьях багровели жилок схемы –
кровинки в них осенние текли,
и источала ветка хризантемы
тревожащие запахи земли.
Ещё принёс в дары мне собеседник
на каблуках истлевшую листву
и заявил, что он в душе кочевник,
обязанный цыганскому родству.
Всегда он ловко слов певучих звенья
выхватывал из горла своего
и, как свои, читал стихотворенья,
придуманные кем-то за него.
А за окном клён ветви хмурил мрачно,
застигнутый в безлистом неглиже.
Вдруг произнёс гость, глаз прищурив алчно:
«Жаль, ты живёшь на первом этаже!»
2
Ему не узнать мои тайны,
не выведать ночи мои:
и что за подносиком чайным
на кухне живут муравьи,
и что хризантема хмельная,
сгорающая изнутри,
последний свой дом обживая,
не свянет, от силы, дня три.
1999