Прикрыв глаза ресниц густым туманом,
И устремив хмельные чувства вдаль:
- к концертам бурь иных! Пургою и бураном,
Вдвойне фальшивым разбитным органом,
Зиме аккомпанирует Февраль!
Как дирижёра точный взмах читая,
Тотчас с полей заснеженных листа:
- искрясь, сверкая, падая, взлетая,
Пестрит снежинок призрачная стая!
Марьяжит взгляд и слух, сюита - «Суета»!
Так ирреально! Так реально и правдиво,
Танцует праздник сказочный балет,
Что можно, нужно: - встать неторопливо,
И в шарф улыбку прятать терпеливо,
Как будто нынче холода и нет!
А размечтавшись, снова вспомнить вьюгу,
Из прошлых, давних зим календаря!
Где мы могли ещё, сказать друг другу:
- «Люблю! Люблю! Люблю! Люблю!»
- по кругу!
А всё, что было – было не зазря!
Пусть робко повинуясь нотам тайным,
Насквозь печальным вышел наш припев:
- мелодиям дождей внемля – случайным,
Не званным вовсе, радостям нечаянным!
Стать настоящей песней, так и не успев …
Теперь, иной Февраль - закончил рано,
Органа стужи лютой партию свою:
- трещат! Звенят клавиры меццо и сопрано!
Души моей незаживающая рана,
Добытая - в любви, а не в бою!
Балета снежного ненужные билеты,
Из рук давно уставших отпустив:
- уже не слышит он своей Зимы советы!
И утихает, затерявшись в поле где-то,
Его оркестра пьяного – мотив!
Ещё волками камни - воют вьюгой!
Ещё шаманит где-то двойственный мотив!
А тот, кто выдумал его, ушёл из круга:
- как мы с тобой, давно «забыв» друг друга
Любовь свою - прогнав и не простив,
В двойной – Февраль!
Что путешественник и сидень!
Что правдолюб и самый подлый враль!
То добрый дедушка, то - сумасшедший злыдень!
Колдун судьбы моей, по имени – Февраль …