о боже, о боже, кто научил
вас, ангелов,
так непристойно трахаться?
ты раздвигаешь ноги, она
вставляет в тебя свои пальцы, тяжело дыша, ведь ещё
совсем недавно, стояли за домом, прячась
от чужих глаз,
и целовали друг другу лица, руки.
совершали эти неоправданные движения
так, что бы никто не узнал,
в кустах, у дороги,
к этому невозможно привыкнуть.
она засовывает в тебя свой язык,
между ног.
"Ты там такая вкусная...", пишет она.
в голове,
телефонный звонок, не вовремя, снова.
"Да-а-а, о да-а, сука, да!"
сплетение ваших ног, ты же видела их, а она
любит запах твоих волос,
и будет любить.
а сколько из этого
видел объектив
твоего фотоаппарата?
фотографии сделанные тобой, останутся навсегда,
ты не посмеешь их потерять, сидя голышом на краю
кровати, опустив руки,
волосы взъерошены, смотришь ей в глаза.
ведь ты так любишь её глаза, но ничуть не больше,
чем она любит
тебя.
она любит твои глаза, но не больше
чем ты любишь
её.
знаешь ведь,
как она плачет.
как? да так же,
как плачешь ты.
помнишь свои отпечатки
на зеркале, в примерочной?
вспоминаешь прекрасные звуки
её игры?
ищешь её волосы
на своей постели?
не задаёшь ей вопрос,
"what took you so long?"
ты прекрасно понимаешь, что заплатишь за это
собой, сводя-разводя указательный и безымянный
пальцы, прямо перед глазами, будешь
вспоминать стриженые ногти,
"Последнее танго в Париже",
крем,
потому что
ей было больно.
и будет.