Наивной Юности заветные мечты,
унылой Старости пустое наважденье -
пою тебя - о Праздник Наготы,
двух душ родных святое наслажденье!
В горниле всеобъемлющей Любви
мехами тел раздуй огонь Желанья,
очей затепли яркие угли
и выкуй Страсти жгучие признанья.
К себе нас, как котят слепых, веди!
В кольцо объятий заключая плечи,
лучами пальцев я коснусь груди -
сосков зажгу волнующие свечи.
В безумном вихре, закружившем вдруг,
сквозь пелену туманную сознанья
услышу сердца учащенный стук,
горячую прерывистость дыханья.
К устам устами жадно припаду,
и заглушив боязни робкий лепет,
в озёрах глаз на дне себя найду,
впивая губ благоуханный трепет.
Но глаз нарушу первозданный штиль,
их гладь подёрну паутиной дрожи,
щетиною усов не пощадив
застенчиво-чувствительную кожу.
И ненасытной жаждою томим,
чуть потревожив волосков травинки,
из поцелуев, лёгких словно дым,
по тонкой шее проложу тропинку.
Лицом разгорячённым успокоюсь
меж двух вершин. Произнесу: "Люблю!"
Стыдливых грудей хладную покорность
цветами поцелуев обагрю.
Окружье талии кистями обовью,
сожму с нечеловеческою силой...
И, словно эхо нежное, "Люблю!" -
шепнёт мне голос, бесконечно милый.
Тогда с груди заоблачных вершин
спущусь рукой к тенистому подножью,
и там замру на миг я, недвижим,
край бездны угадав с мятежной дрожью.
Затопит кровь, пульсируя, виски,
огнём ладоней раздвигая ноги,
лаская розы алой лепестки,
весь растворюсь
в Любви едином вздохе!...
И, веря утешенью, как дитя,
неодолимым увлечен потоком,
забуду всё, в Бессмертие летя,
навек обожествлённое Востоком.
Как нас земной удел порой томит!
душа в высь беспредельную взовьётся,
лишь, влагой животворною омыт,
в таинственную гавань чёлн ворвётся!
Надёжно скрыт от грозных непогод,
в весёлом урагане наступленья
он там, на лоне благодатных вод,
резвиться стане в юном исступленьи.
Нахлынет Счастье жаркою волной,
как щепки, смоет мысли и тревоги,
зайдётся сердце, радостью полно,
и я пойму, что люди - тоже боги.
Но дерзкое плескание весла
в тиши глубин движение разбудит,
и голос благодарного тепла
порыв, как шалость детскую, остудит.
Свой натиск я покорно усмирю,
отдамся волн блаженному качанью,
всех чувств ворота настежь отворю
в стремительном покое Мирозданья.
Планет постигну тайну и светил,
смысл Бытия в восторга упоеньи,
чтоб каждый нерв внезапно ощутил
прощанья грусть
и радость обновленья!
Чтоб из забытья золотой истомы,
из самых недр меня вернул назад
призывный гром стенания и стоны,
как майских гроз ликующий раскат.
И в яростном слияньи двух стихий
забьёт источник высшего Блаженства!...
Но разве в силах выразить стихи
соединенье душ - мужской и женской?!
...В земную сень с небес я возвращусь,
охватит тело сладкая усталость...
Я не волшебник - я ещё учусь
Дарить Любовь,
отодвигая Старость!