Т Р И К И Н О П О Р Т Р Е Т А
1. Борис БАБОЧКИН. АКТЁРСКИЕ ТАЙНЫ ХХ ВЕКА
В звучании фамилии этого замечательного актёра
удивительным образом соединились два понятия: бабочка - летучее,
летнее создание и - вполне ласковое, наше, домашнее отношение
к русской женщине, крестьянке, работнице... Ну, а с какой фамилией
мог прийти в столичный артистический бомонд 20-х годов парень
из Саратова? Наверное, как раз с такой.
В те времена ещё не было продюсеров, которые, узрев
улыбчивого бойкого парнишку, да узнав, что у него этакая фамилия,
сказали бы: вот с этим молодцом мы и сделаем "лучший советский
боевик" (а именно так значилось на афишах под всемирно известным
названием картины). В общем, на саратовского паренька не обратили
особого внимания. Однако, наверное, где-то не в материальных
сферах за этим человеком уже был глаз да глаз, кто-то вел его охранно
через всяческие столичные искушения.
Таинство актёрского искусства он постигал, когда учился
почти с год у самого Михаила Чехова, потом у знаменитого Иллариона
Певцова, чью студию "Молодые мастера" закончил в 1921 году (- кстати,
с Певцовым впоследствии он снялся в фильме "Чапаев", оказавшись
со своим учителем "по разную сторону баррикад" - тот сыграл
белогвардейского полковника Бороздина).
Сценического опыта Бабочкин набирался на провинциальных
подмостках Иваново-Вознесенска, Костромы, Самарканда. Затем все-таки
поработал в Москве, но в 1927 году он уже на ленинградской сцене -
его персонажи шагают в ногу со временем, а время и партия требовали
героев плоть от плоти народной, готовых на великие жертвы ради новой
счастливой жизни.
Тогда еще не пользовались определением "харизма" или,
что не так уж удивительно - "секс-символ", но позволим себе утверждение
/и это не является нашим открытием/ - именно таким воспринимало и
воспринимает до сих пор Чапаева шестое чувство кинозрителя /"седьмое" -
чует его, как героя народных анекдотов, но это только подкрепляет
вышесказанное/. В картине все сошлось счастливо: и сама История, и
таланты режиссёров и всей съёмочной группы, и, главное, то, с каким
упоением и счастьем сыграл Борис Бабочкин своего героя, который стал
в его жизни благословением и... тяжким крестом. Ничего лучше
в кинематографе он более не сотворил, ничего лучше братья Васильевы
более не сняли. В 1934 году, казалось, вся страна пребывала
на одном единственном киносеансе, и этим киносеансом был "Чапаев".
Как ни странно, однажды "Чапай" одолел свинцовые воды Урала -
в короткометражном фильме 1941 года "Чапаев с нами" он вышел на берег,
где знаменитого начдива ждал отряд красноармейцев, готовых ринуться
в атаку на фашистов.
Сам актёр долго преодолевал обаяние и гипнотизм своего
героя - и в кино и на сцене он то отдалялся от него, то приближался,
играя советских людей или их ярых противников в чужих и собственных
постановках. Он прекрасно вписался в ансамбль Московского Малого
театра, где поставил несколько спектаклей, среди них - знаменитых
"Дачников" по М.Горькому, позже им экранизированных.
Борис Андреевич вёл во ВГИКе актерскую мастерскую и выпустил
нимало замечательных актёров. У него в разное время учились Ольга Гобзева,
Олег Видов, Наталья Богунова, Владимир Носик, Елена Соловей, Станислав
Захаров...
В эти годы он нечасто появляется на киноэкране, но одарил
телевидение двумя спектаклями - "Плотницкие рассказы" по Василию Белову
и "Скучная история" – по Чехову. Изумляющие по перевоплощению творения
мастера: в первом случае он исполнил роль простого русского мужика
(тогда еще нашего современника), во втором случае им поведано о жизни
русского интеллигента, современника Чехова. Но и тот и другой персонажи
воспринимаются сейчас как люди наших дней. В обеих этих ролях поражает
слияние авторов и актёра в понимании красоты, и беззащитной никчёмности
обыденной жизни...
...И все-таки они выплыли. И герой Бабочкина и сам артист.
2. ЕВГЕНИЙ МАТВЕЕВ. ОСОБО ВАЖНОЕ ЗАДАНИЕ
По творчеству Евгения Матвеева очень удобно изучать историю
советского кино в том идеальном виде, в котором она представлялась
неутомимым деятелям из Госкино.
Его режиссёрские киноленты не клали на полку, не запрещали, их
не рвали в клочья зубастые и не зубастые критики, актёрские работы
этого несокрушимого обаяния человека обретали всенародную славу,
а некоторые, сделанные им фильмы, имели всесоюзную премьеру.
Если коснуться большинства работ Евгения Матвеева, то может
создаться впечатление, что своим творчеством он проиллюстрировал жизнь
страны: его герои участвовали в Гражданской войне ("Восемнадцатый год",
"Жеребенок"), создавали колхозы и боролись с кулачеством ("Поднятая
целина"), строили социализм и защищали его на полях сражений ("Дом,
в котором я живу"); неразрывная связь с родным краем помогала залечить
телесные и душевные раны, нанесенные войной ("Родная кровь").
С годами матвеевского героя стали выдвигать на руководящие
должности: это мог быть генерал ("Высокое звание", "Победа"), начальник
лаборатории или строительства, председатель колхоза ("Искатели",
"Сибирячка", "Особо важное задание", "Любовь земная" и "Судьба"). Высшим
взлетом карьеры его персонажа стала роль Л.И.Брежнева ("Солдаты свободы"
/1976 г./; к этой роли он вернулся в 1991 году, но это уже другая песня).
Почти все киноработы Евгения Матвеева - будь то актёрские или
режиссёрские – до сих пор востребованы у зрителя. Его любят, судьбы его
героев переживают, как свои собственные, на его фильмах можно воскликнуть:
"Какая хорошая была жизнь!.."
Большинство героев матвеевских фильмов - носители массового
сознания. Однако, если вглядеться в них внимательнее, мы со вздохом
облегчения поймём, что эти люди сошли не с гладеньких страниц "Истории
СССР". Недаром в актёрском списке Матвеева значатся "Воскресение" и
"Емельян Пугачёв". Его князь Нехлюдов и Самозванец - вот диапазон
личностей, в обрамлении которых расположились по нарастающей и убывающей
остальные роли. Сыгранные ярко, самозабвенно, они всё-таки греются
в лучах этих двух, казалось бы, диаметрально-противоположных персонажей.
Однако такая противоположность, вполне возможно, кажущаяся, ибо главное,
что объединяет почти всех героев Матвеева, это стихия естественности:
Нехлюдову легко и радостно искупать свою вину перед Катюшей, Пугачёву
легко и радостно осознать, что он свободный человек, Захару Дерюгину
("Любовь земная") легко и радостно строить новую счастливую жизнь;
ну, а то, что Дерюгин, помимо жены, мучительно и страстно любит
"незаконно" ещё одну - так это почти все заметные герои Матвеева любят
самых красивых женщин советского кинематографа...
3. Леонид ФИЛАТОВ. ПЛЕННИКИ ЛЮМЬЕРОВ
Лучшим исполнителем всех персонажей "Федота-стрельца" -
остаётся сам Леонид Филатов. Но вот какой неожиданный смысл обрела
демонстрация этой сказки по ТВ (в дни прощания с Автором) - снова
подтвердились ахматовские строки:
Когда умирает человек,
Изменяются его портреты.
По-другому глаза глядят, и губы
Улыбаются другой улыбкой...
Во время телеспектакля стало особенно заметно, что
у Филатова - глаза Печорина: "...они не смеялись, когда он
смеялся". Это при том, что вся страна знает филатовскую
улыбку - улыбку гасконца, менестреля, поэта. Вдобавок, со времён
катастрофически-победного фильма "Экипаж" прекрасную половину
зрительного зала не оставляло ощущение, что Филатов - наш русский
Казанова, и эту роль в разных фильмах - то в открытую, то, несколько
микшируя, актёр исполнял с блеском и легкой иронией.
Но со временем проступило новое понимание его таланта:
филатовская одарённость - шире театра, даже такого изумительного,
как "Таганка"; она шире его киноролей; одарённость Филатова шире
его поэтических и писательских трудов, ибо он, став мастером и
в этом цехе, всё же пребывал ещё в начале многообещающего пути
("Сказку про Федота-стрельца" моментально впитал народ.
"Федот-стрелец" встал где-то рядом с "Коньком-горбунком" и с поэмой
Венедикта Ерофеева "Москва-Петушки"). Одарённость человека Леонида
Филатова оказалась сильнее болезни и тягостных дней одоления недуга...
Тошнотворное десятилетие минувшего века и варварское начало
нового, совпало с трагическими переменами не только в нашей стране, но
и в мире. На фоне этих потрясений как-то неполно и не столь остро
отстрадав, мы воспринимали отдельные - один за другим - уходы из жизни
наших старших товарищей по Искусству, а теперь уже и наших сверстников.
Возможно, одна из причин тому - Синема, главный волшебник ХХ века. Он
до сих пор морочит наши зрение и сердце, являя в движении, почти
осязаемо любимые облики - Веру Холодную, Марлен Дитрих, Жана Габена,
Бориса Андреева, Фаину Раневскую, Вивьен Ли, Валентину Серову, Грегори
Пека, Одри Хепберн, Джульетту Мазину... - хвала вам, Люмьеры! - им
несть числа.
Теперь мы вглядываемся в черты Леонида Филатова...
Не про архивное ли кино сказал мудрец: "Теряя, мы обретаем,
и, обретая, мы теряем..."?