Он сидел на шестке в голубом, не замечен,
И жевал травяные до боли колосья,
Словно кто-то, как шпик, засекречен,
Запускал ему пальцы в гнедые волосья.
Тайны боли листали от счастья запястья
И оно напряглось, как пичужки комочек,
И иголки желаний не равного счастья
Шевельнули в груди небольшой хоботочек.
Захотелось любви на чуть-чуть, на гвоздочек -
На шестке за века отомлела конечность.
Пить и пить за глотком опресненый глоточек -
Эти бледные плечи и туманную млечность.
Так сидел на шестке этот голый художник,
То ли тихим дождём, то ли ситцевым ливнем
Он губами сползал, как по стенке сапожник,
В бездну тела без дна, в омут спутанных линий.
Я тебя отличил в жизни блудной и смрадной,
Ты помучай меня, коль представился случай,
Ты мне будь за труды непристойной наградой,
Ну, пришпорь же коня, besame mucho...