Рисунок моего друга Надежды Гуляевой
ИГРУШКА
Белобрысый чубрик на снегу
Бантиком сверкает одиноко,
Все кудряшки взмокли на бегу...
Видно, он приехал издалека...
Тонкий голосок пищит: — Гу-гу!..
Дальний друг его — пушистый ёжик —
Истоптал немало босоножек,
Бегая резвиться в казино,
Там ему давали красное вино...
Он играл и пил,
И снова делал ставки,
Стоя у рулетки
Как в волшебной лавке...
Все проиграно, увы... И пьяный ежик
Еле вынес ноги на порог,
Лег на снег, задрав две пары ножек...
Весь запорошен... Ах... Кто б ему помог?
И судьба услышала их души:
Кто-то подобрал их на снегу...
Снова вместе дружно обсыхают
И друг другу говорят: — Угу!
* * *
ЖЕЛАНИЯ ДУШИ В ЗАКАТНЫЙ ЧАС
В заката час от скуки душа желает закукукать,
Закукарекать радостно иль замычать,
И распластав навстречу "адвокату" речи крылья,
Как мартовская кошка, заурчать...
Но "адвокат" молчит как может,
Поджав всю кожу, как отвергнутый петух,
А слух его давно ничто уж не тревожит, -
Он занят тем, что отгоняет
Назойливо мяукающих мух...
* * *
СОКРАТ - АЛКИВИАДУ
- Зря ты отпустил провожатых,
Нам до рынка без них не дойти...
Сбил себе с непривычки ноги?
Черт возьми! Вот фигня! Не хрусти!
Что?! Шатаешься? Как галера на пристани?!
Ты всю ночь был со мной... Как в насмешку!..
Плащ холодный мешал? Ты не спал?
Что ж, молись что есть сил, на пробежку!..
Подойди к ручью и умойся,
Выкинь копья и луки небрежно -
Красноречье на горной дороге
До вершин доведет нас неспешно!
* * *
Грешным и нелепым телом
сердца поступь чутко слушать,
постигая неумело
глубже спрятанную душу.
И, приникнув слишком тесно, -
так, что сложно быть чужими,
замирать у края бездны,
над ресницами твоими.
* * *
ПОДРАЖАНИЕ КЛАССИКАМ
Весна! И Школьник торжествует!
На парте обновляет "путь",
Его тетрадки, речь почуяв,
Плетутся с ручкой как-нибудь.
Бразды цветные оставляя,
Парит "чертилка" удалая;
Учитель сел на "облучке"
В претэпортэ, журнал в руке.
К доске бежит здоровый мальчик,
В портфель свой книжку засадив,
Себя в Рэмбо преобразив;
Шалун! Как замарал рукав и пальчики...
Ему и любопытно и смешно,
Но боле манит взгляд его окно…
Там чудеса, там листья звонко
Спешат отбросить чешую.
Там птицы на ветвях неспешно, тонко,
Заливисто выводят трель свою...
Там в воздухе неведомые тропы
"Рисуют" солнечные "муравьи",
Снуют там бабочки, жуки, стрекозы
Среди цветов и запахов Весны в любви ...
Там свет играет сам с собою,
Природу вмиг преобразив,
Там Русский дух, наполненный Весною...
И первоклашки там витают
Среди берез, цветущей вербы, ив...
* * *
ИЗ ЖИЗНИ НЕКОТОРЫХ ОСОБ
Все это было! И не по наслышке
Мы вам хотим немного рассказать
О том, чего не встретите вы в книжках.
Попробуйте и Вы немного помечтать...
I
Барон Мюнгхаузен влюбился,
Забросил все и вдруг женился!
На радостях «родил» детей,
Любил жену и с ней резвился,
Короче — был в плену страстей.
Его жена — ему под стать,
Любила тоже сочинять.
Барон немало изумлялся,
Когда смысл баек открывался,
Он даже лез ее ласкать...
Росли детишки, часто лезли к тяте
Под одеяло из своей кровати.
Барон их нежно обнимал,
Из-под бесчисленных подушек
Игрушки, книжки и конфеты
он как волшебник доставал.
Детишки ахали, смеялись,
И к маме страстно прижимались,
А мама им читала книжки
и доставала сладкие коврижки...
Ох, что тут было!.. Спросите — а что?
Да распевали песни ребятишки!
Про то да про старое лото…
Барон поглаживал шикарные усы,
Вставал и надевал супруге бусы.
Она слетала вмиг с постели,
Детишки с любопытством вслед Maма глядели...
Скорее к зеркалу! А там —
Она вертелась, как у новогодней ели.
Барон ей на ухо задумчиво шептал:
— Они идут тебе везде,
особенно в постели...
Жена румянцем заливалась,
Неспешно к софе направлялась...
Барон, расправив лихо грудь,
Ее любил не как-нибудь!
Она потом, как будто бы была пьяна,
То ли от ласк, а может ото сна...
Очнувшись, поскорее одевалась
В его любимые наряды,
И вместе с ним в теантер направлялась.
В театре Женщин «Lass meybe» давали.
Играли здорово, но наш барон с женою
Смотрели больше друг на друга,
И сидя в креслах, выпивали
Шампань, Бордо и Цинандали
Солидной выдержки и все — с медалью.
Спектакль близился к развязке,
Публика гудела, в зале
Витал хмельной туман
От множества дымившихся сигар Arman.
Барон с женою чинно встали,
И осушив бокалы, прокричали:
— Actresses! This is
of course in Lover Man.
Затихло все на миг,
Вдруг театр «взорвался»!
Заржала публика, на сцене визг раздался…
Храпели стулья: — Yes! Оf course! Ho-ho!
Актеры, путаясь, в кулисы убежали,
А занавес, смеясь, как старые сандали,
Свалился в ложу к музыкантам,
Тогда на публике из больше не видали...
Барон с усмешкой направлялся во дворец.
Какой пассаж, какой, однако,
непредвиденный конец!
Жена ему на ухо говорила:
— Теперь, наверно, я театр полюбила…
... Шло время, выросли детишки,
И тоже стали вытворять
Лихие номера, и вовсе не по книжке!..
Барон с женою снова стали сочинять...
Факс от Барона принял А.Тарновский
II
ДВА ДЖИННА
Джинн джинну говорил:
— Мне надоело жить в бутылке
Как тот мечтатель Диоген,
В пыли веков смотреть
Как сыплются опилки...
Хочу я удалиться вдаль отсюда,
Где может совершиться Чудо.
Я слишком древен, чтоб еще чудить,
Мечтаю пылкую подругу найти и полюбить!
Джинн джинну отвечал:
— Ты прав! Об этом тоже я мечтал...
Давай отправимся мы в путь,
От мыслей ветхих отдохнуть,
Отведать прелестей иных,
Возможно даже внеземных...
Джинн джинна понял вмиг!
В глуши веков его раздался крик:
— О небеса! Примите нас!
Мы жаждем видеть вас сей час!
Разверзлось небо над Землей,
Блестящий свет, полуседой,
Стрелой спустился к ним с небес,
Обвил их, вековых младых повес,
И за собой повлек
В неведомый им звездный лес...