В хрупких окнах старинной печальной мансарды,
В пятнах пыли тяжелой, запутался солнечный луч,
Среди грязи и хлама, и мебели, в рже алебарды –
Тенью маска висела, как кем-то оставленный ключ.
Прямо в руки просилась, звала из проемов прорезов
Словно тайна какая-то долгая – только ждала,
Чтобы маску вдруг сняли, забвенье, как масло разрезав,
Чтобы с маской история давняя та ожила...
- Кто вы, старая маска? – В ответ мне. – Лоренца*.
Имя, как у актрисы известной, богини подмостков!
Повертела в руках. – Ах, позвольте еще присмотреться.
Как же дальше зовут? И ответила мне – Калиостро.
Свой рассказ она долго хранила, теперь же потоком
В тихой темной мансарде он лился, как сказка.
Что ее позабросили все и как дико она одинока,
Про удачи и беды свои мне поведала маска:
- Муж мой – граф Калиостро*, Джузеппе Бальзамо*,
Слыл алхимиком, мистиком, лекарем, магом,
Возраст разный у нас, замуж вышла я рано,
Подкупил граф отца моего, этим вот и сосватал.
Я влюбилась в него – до забвенья, буквально безумно!
Шарлатаном он был, я – во всём, чем могла помогала,
На любовь уповала, считала, что это разумно,
Ведь жена, потому тайны мужа ревниво скрывала.
Сколько лжи, боли, денег, всего и не вспомнить!
Сколько было обмана, подлога, мы были ворами,
А граф врал про свой жизненный возраст огромный,
Двор и знать, короли – восхищались все нами...
Ватикан и Палермо, Париж и Варшава, и Лондон,
Всюду для Калиостро ворота и двери открыты!
Он – единственный гений, другого такого не помнят
И Людовик в восторге, Инквизиция даже забыта.
Не по нраву с супругом мы были слуге Ватикана –
Алессандро* уже бы тогда за себя испугаться,
Ведь расплата за всё настигает нас, поздно ли рано,
И когда уж настигнет – не смей от нее отказаться!
Между тем до России хотелось Джузеппе добраться,
Он хотел покорить ее также – легко и играя,
Не подумав, с Потёмкиным мне повелел развлекаться,
Но не стала терпеть того Екатерина Вторая.
Мы в опале и высланы были, ведь муж мой – обманщик.
Вновь: Египет, Европа, Париж,
Лондон, дальше и дальше...
В авантюрах нет счастья, счастливей гораздо шарманщик.
А в любви Алессандро ко мне правды меньше, чем фальши.
Слишком гордый, тщеславный, буквально без меры
Калиостро был первым, но стать вознамерился – Богом!
Растравил Ватикан – став главой своей собственной веры,
Судьбы многое видят, но терпеть это долго не могут.
Крах..., арест..., пытки..., были мученья – безбожны!!!
Я – сообщница, роль ассистентки досталась при муже.
Показания против..., тогда я решила, что можно,
Подписала всё-всё... Да, тогда я решила – так нужно!
Но ошиблась, меня за то не пощадили –
В монастырь, как мошенницу, вот их решенье,
На пожизненный срок тогда определили,
Только длилось не долго и смерть стала мне избавленьем.
Маска вздрогнула, скрипнула, вдруг замолчала...
Как во сне мне, как будто живую Лоренцу явила.
Сколько преданной лжи, скорби, боли она показала:
Преступление, верность, отчаянье той, что любила.
- А что с графом случилось? – Мой голос внезапно сорвался.
Маска вновь ожила, от нее словно шел слабый свет.
- Ничего, граф пожизненно в камере жить оставался,
Папа казнь заменил, а не то бы сгорел на костре...
Мертв ли он? Говорят, что нигде не находят останков,
Много времени мИнуло, и отыскать их не просто.
Я любила его, но была почти в роли служанки.
Да, и в смерти своей обманул видно всех Калиостро.
__________________________________________________
Граф Алессандро Калиостро, настоящее имя – Джузеппе Бальзамо (2 июня 1743 в Палермо – 26 августа 1795 в замке Сан-Лео) – известный мистик и авантюрист.
Лоренца Феличиане – первая римская красавица, отказав самым завидным женихам, в 1768-ом году вышла замуж за графа Калиостро.
(Материал из Википедии).
Пояснение к иллюстрации: На портрете Лоренца Феличиане подписана как Серафима – в какой-то момент, Калиостро, сам менявший свои имена, "перекрестил" жену в Серафину.