Поступок в жизни совершила злейший,
Подругу лучшую я предала.
Собакою она была умнейшей,
Ротвейлер, Лори, я её звала.
А, впрочем, разрешите по порядку,
Комочком взяли мы её в свой дом.
Откуда знал комок: нельзя на грядку
И клянчить у сидящих за столом?
Сама всему подружку обучала,
Легко давался ей любой урок!
Команды просто с ходу понимала,
Прекрасною собакой стал комок.
Не вру, одна в наморднике гуляла,
С детишками любила поиграть.
Мои болячки в жизни повторяла,
Как будто все себе хотела взять.
Прошли года, собака постарела,
Гулять сама ходила уж, едва.
Диагноз, что смертельно заболела.
Остался месяц жизни, может два.
Ревнивее из-за болезни стала,
С трудом могла детей переносить.
Меня ужасно к внучке ревновала.
Пыталась, за морковку, укусить.
О, как же я кляла себя, ругала,
Но не вернуть минуты те назад.
Когда решительно я прочь шагала,
К тебе с уколом подходил медбрат.
Сказал потом : «Возьмите, всё готово».
Пускай бы лучше он не говорил!
Не знала, что её увижу снова,
Весь шар земной стремительно поплыл
«Очнись! Вставай!»,- в истерике кричала.
Лекарство видно сэкономил врач.
Собачье сердце долго остывало,
Глаза молили: «Мамочка, не плачь!»
Прошло пять лет с тех пор, как нет собаки.
Сказали, лечит время, но, нет-нет.
Как вспомню, боль пронзает, значит, враки.
(То сердце откликается в ответ).
Живу я в частном доме, не жирую,
Что нужно есть, но нет собаки там.
Мне кажется: вот заведу другую,
Подругу тем вторично я предам.
Я всё отдам, но не вернуть обратно,
Судите как угодно вы, друзья.
Сама собой осуждена стократно,
Помочь ничем на свете мне нельзя!
Открылась вот, но легче мне не стало,
Не знаю слов, чтоб боль могли унять.
Прости, подруга, слышишь…рассказала,
Простите, люди, как не рассказать?
На фото моя Лори.