А ночь была волшебной, черно-лунной,
и в теплом мраке все благоухало,
и золотились пики кипарисов,
облитые медовым лунным светом.
А на палитре ночи южной
смешались две густые краски,
и черное боролось с желтым,
то наступая тенью на сиянье,
то отходя бесшумно, подчиняясь
воздушным легким дуновеньям.
С небес катились звезды, оставляя
на черном фоне острый желтый росчерк
среди мириадов глаз бессонных.
Внизу пугало море глубиною,
таившейся под гладкими волнами,
покрытыми - как маслом - лунным светом.
Пройдя песок прохладный, я вступила
на светлую подвижную тропинку.
Легко пошла, скользя, и ухватившись
за тонкий лучик. И луна, смеясь,
меня окутала сияньем
и волосы мои позолотила
В тишине
звенели трепетно цикады,
творя гимн вечности и морю.
Я этот берег черный оставляла.
За дальним горизонтом, вероятно,
меня ждала, качаясь, каравелла.
И бледно золотились паруса.