Ушёл из жизни бард Владимир,
Как все великие ушли…
За гробом, как «святую лиру»,
Гитару скромную несли.
Наверно, он рождён был с нею,
Ведь жил, как пел, а пел, как жил.
Кричали пальцы: "Костенеем!"
А он – щипал! А он – басил!
Чуть с хрипотцой тянул, с усмешкой,
Касаясь лбом её колков,
Такой надрывный, безутешный,
Мотив, с охапкой колких слов.
А можно ль, можно ль знать гитару,
Как ты её, Владимир, знал?
Окончив петь, её недаром,
В гриф раскалённый целовал.
Тебя несли…Ты молчаливо,
В последний раз в себя вбирал,
Душ преклонённых переливы…
И струны чувств щипал, щипал.
Ты умер, умер, бард Владимир.
И на могильный бугорок,
Друзья печально опустили
Гитару, как умолкший Рог.
И ленты - расцветили мрамор,
И вспухли разнозвучьем струн!
Твоя могила, как гитара,
Стонала от тревожных дум.
Лишь голос, над толпой склонённой,
Твой, с хрипотцой, ревел и рвал!
Да репортёр ошеломлённый,
Сенсационный кадр снимал.
Москва награды всем вручала,
Ликуя, чувства, не тая,
Когда навеки замолчала,
Гитара, грозная твоя.