День прочь сметен беспамятным потоком.
Второе, понедельник, без пяти
двенадцать ночи. Что за век в потемках
шатается и путает пути?
Что там за август – брат, бродяга, Брут?
Всё врут календари, безбожно врут.
Ни птицам на ветвях, ни рыбам в иле
не спрятаться от зноя, но пока
от корочки земного колобка
шибает жаром печева обильным,
озноб кромешный вяжет естество –
ты словно не от времени сего.
Той женщине, что нынче ночью рядом
почудится, почуется: вот-вот
сибирь настанет, примется парадом
командовать, как в голову взбредет,
нагуливать свой лютый аппетит.
А на часах – всё то же, без пяти.
Всё врут часы об альфах и омегах,
тик-так, тик-так – беспамятен поток,
но холод вполз под каждый ноготок –
вот и сибирь для ольги и олега,
вот явь, неотвратимая ничем,
прямая речь природы, время че.
Но что бы календарь твой оголтелый
ни приближал, листая темноту,
колючими мурашками по телу
блуждает жизнь. Второе, пять минут
до полночи. Скажи: итог, итак…
Всё врут часы – тик-так, тик-так, тик-так…