9. Первый ретрейн.
Виктору Сергеевичу Соболеву повезло: день, в который его должны были принять на работу, приходился на среду. А среда во всех офисах компании отмечалась как хам-дэй. То есть, если импекты во все остальные дни и без того представляли собой сумасшедший дом, то импект в хам-дэй являлся таким дурдомом в квадрате. А импект, как здесь говорили, есть дело святое. От качества проведения импектов напрямую зависело количество сданных в поле книг и тем самым количество принесенных с поля денег, т.е. размер прибыли офиса и в итоге - всей компании.
Ход импекта был примерно таким же, каким мы уже описали ход импекта субботнего. Разве только больше было шума и больше матерных слов. Как говорилось, в среду отменялись все статьи уголовного кодекса, за исключением одной - изнасилование крупного рогатого скота в общественном транспорте с летальным исходом, без летального можно. Сперва весь офис сделал зарядку, т.е. размяли свои косточки, затем стали разминать язычки и голосовые связки. Было спето несколько хамских песен с матерными словами, содержанием которых были разного рода необычные казусы, например, примерзание полового члена лошадки к забору в холодную зимнюю пору или превращение ландышей в половые органы. Затем последовала распичевка. То есть сотрудники офиса разбивались на пары и пичили друг другу книги. После этого один из инструкторов выходил в центр круга и проводил занятия по какой-либо теме. Например, как делать проходы, т.е. обманывать охрану и проникать внутрь какого-либо учреждения. После этого все начинали звать босса. В хам-дэй боссу придумывалось какое-нибудь унижающее его имя. Например, чопик, сморчок, какашка, маньяк, зоо-педо-некрофил и т.п. Прибегал босс, и начинался прием новичков на работу, с чем читатель уже познакомился в одной из предыдущих глав. Обычно в хам-дэй новички разыгрывались более жестко, чем в обычные дни, и потому Соболеву пришлось испытать на себе целый ряд насмешек и некоторого рода унижений. Правда, раздеваться он, конечно, не стал. Однако, прикрыв левой рукой самое свое интимное место и махнув по знаку босса правой рукой, громко крикнул: "Делайте со мной что хотите!" После розыгрышей над новичками шел выпуск чебурашек. Чебурашками были те, кто первый день самостоятельно, т.е. без инструктора, выходил на работу. Лучший из хайроллеров произносил чебурашкам напутственное слово. В субботу, т.е. в командный день, чебурашки не выпускались, все дибера шли в командах с тем или иным инструктором по его накладной. Следующим пунктом после выпуска чебурашек шел коматоз. В эту среду коматозников оказалось целых шестеро, поэтому и изобразить их заставили уже не "гинеколога", а "гусеницу". После коматоза пропустили по кругу хайроллеров и супер-хайроллеров. Если в субботу был шоу-дэй и потому офис разбивался на несколько групп, которые соперничали одна с другой в постановке какого-либо коротенького спектакля по той или иной сказке, то в хам-дэй придумывалось что-нибудь другое. Сегодня Александр решил провести "накурку".
- Так, все присели! - стоя в центре круга кричал Александр, остальные повторяли за ним его движения, - Все присели?.. Достали папироску, вытрусили из нее табачок, набили папироску травкой, прикурили, сделали затяжечку, притушили папироску, оставили ее на вечер; взяли сумки на плечо и в поле ... Перед нами офис, дверь с ноги, заходим в здание, берем охранника и мордой его об стол!.. Идем дальше, подымаемся на второй этаж, заходим к секретарше, тоже мордой ее об стол!.. Теперь берем ее за бедра, разворачиваем, снимаем одни трусики, вторые, третьи ... Фу-у-у-у! - Александр, сморщив нос, помахал ладонью руки у воображаемой оголенной задницы секретарши, - Берем дихлофос, одеколон, попрыскали ... Берем затем штопор и закручиваем, чтобы вытащить тампакс ... Тянем штопор, ничего не получается - штопор превратился в шило. Берем плоскогубцы и вырываем все вместе с клитором! Вырвали? Повторяйте все за мной! Теперь подходим, приспускаем наши штанишки ... И-и-и-и о-па-па-па-па-а-а-а! Оставляем в покое секретаршу, открываем дверь с ноги в кабинет директора. Директора сразу же сумкой по его голове, затем головой его об стол! Достаем из его кармашка аккуратненько ключи от сейфа, открываем сейф, берем оттуда ровно такую же сумму денег, какую стоят наши книги, лишнего нам не надо, засовываем все наши книги в сейф, закрываем его, кладем ключики обратно в карман директора и с нормочкой возвращаемся в офис! И на этой веселой ноте - в поле идем?
- Да-а-а!
- Поле порвем? - крикнул изо всех сил Александр, брызжа во все стороны слюной.
- Да-а-а!
- Взяли в правую руку негатив, в левую - лень! Ну а всех менеджеров и всех ментов ..
- На хрен! - закричали все, - И-и-и-и о-па-па-па-па-а-а-а!
- Ну как вам импект? - спросила Анна у Соболева, когда они с пакетами книг вышли на улицу.
- Сумасшедший дом! - ответил тот.
Сегодня Анна не брала с собой обзорников. Менеджер поставил перед ней задачу отретрейнить Соболева - чтобы он сам научился подходить к клиентам, показывать им книги, чтобы он сдал сегодня хотя бы две или три штуки. Обычно в первый ретрейн, т.е. когда обучающийся под руководством инструктора новичок лишь первый день пробует свои силы, инструктор не должен отпускать его далеко от себя. Во-первых, потому, что нередки бывали случаи ухода вместе с книгами. Новичок просто сбегал с полученными от инструктора книгами, и тогда расплачиваться за них должен был сам инструктор. Поскольку Соболев был человеком обеспеченным и не нуждался в деньгах, Анна не боялась, что Соболев сбежит с ее книгами. Но она опасалась того, что Соболев просто не захочет, постесняется ходить и будет прохлаждаться где-нибудь на лавочке. И она была права. Едва она отпустила Соболева от себя на какое-то время, как он тут же уселся на скамейку в каком-то сквере и погрузился в невеселые размышления. Через полчаса появилась Анна, неся через плечо свою успевшую значительно похудеть сумку.
- Как идут дела? - спросила она у Соболева, - Прохлаждаетесь?
- Это работа не для меня, - вяло сказал Соболев, - Не могу я так - приставать к незнакомым людям.
- Кто вас здесь держит! Можете идти домой.
- Но вы же знаете, зачем я здесь! - Соболев пристально взглянул в глаза Анны.
- Не знаю и не хочу знать! Либо вы сию же минуту встаете и начинаете работать, либо идете домой!
Соболев медленно поднялся и с пакетом книг в руке побрел по аллее. А Анна направилась к зданию Дирекции единого заказчика и вошла внутрь. Пока Соболев дошел до конца аллеи, его мысль успела пройти весь тот путь, который мысли многих других работников компании проходят лишь за недели и даже месяцы. Поскольку большинство работающих здесь нуждалось в деньгах или в жилье, постольку в первые дни работы никому из них и в голову не могла придти мысль покупать книги у самого себя. Обычно иные дибера прибегали к выкупу книг тогда, когда, стремясь стать инструкторами, они делали несколько норм подряд, и вдруг - выполнение четвертой или пятой по счету нормы срывалось. Или, например, инструктор, бывало, выкупал у самого себя книги, чтобы обойти соперника и взять бонус. Нередки были также выкупы книг в те дни, когда, например, менеджер объявлял какой-либо вид наказания для тех, кто вернется с поля без нормы, в виде "уроков рисования" или чего-то еще. "Уроками рисования" называлось обмазывание лица неудачливого инструктора или дибера сырками или какой-либо другой снедью. Случались иногда также и "тортомордия", т.е. обмазывание лица тортом, или макание лица в миску с баландой, состоящей из смеси самых разных продуктов. На все эти выкупы менеджер смотрел сквозь пальцы, он знал о них, но не вмешивался, ибо его, как и все руководство компании, заботили лишь размеры прибыли. Выкупы у самого себя не запрещались. Запрещался, например, расклад, т.е. стояние дибера где-нибудь на рынке с разложенными книгами; за это следовало сразу же немедленное увольнение.
У Соболева мысль выкупить книги явилась почти моментально, тем более когда он заметил кого-то из своих знакомых, шедших невдалеке от сквера, и понял, что его тоже заметили. Положение Соболева становилось все боле и более неестественным. Работать здесь не позволяли ему ни его социальный статус и связи, ни его характер. А сидеть дома за письменным столом ему было сейчас скучно, к тому же дома нелюбимая жена, а здесь - привлекательная женщина, которой удалось возбудить его страсть. Денег в кармане - куры не клюют. Почему бы не сделать вид, что тебе удалось продать две или три книги? Соболев без особого труда привел этот план в исполнение. Он просто подарил три детских книги продавщице мороженого в киоске, решив отчитаться за них перед Анной своими деньгами. Через час, встретившись с Анной, он с поддельной радостью сообщил ей о своем "успехе". Анна несколько подозрительно взглянула на него, но затем все же отпустила его идти, куда ему заблагорассудится, договорившись встретиться с ним у метро в половине шестого.
Можно скрыть какие-то свои махинации с книгами, но трудно нарисовать на лице то выражение действительного успеха, которое не является следствием каких-нибудь махинаций. Вечером в офисе к Виктору Сергеевичу подбежал вечно улыбающийся Ухтам и сообщил, что ему удалось продать сегодня целых шесть книг! И Соболев видел по лицу Ухтама, что это было правдой.
- А ты сколько продал? - спросил Ухтам у Соболева.
- Три, - ответил Соболев, изобразив на лице кривую улыбку. Ухтам с победным видом хлопнул Соболева по плечу и налил себе стакан чая.
Соболев уже с самого начала угодил в непривычную для него атмосферу. Для новых его коллег не имело ровно никакого значения, какими познаниями он обладал, сколькими языками владел, не имело значения даже и то, что в его лице перед ними был живой классик. Имело значение только одно - количество сданных книг в поле. Представьте себе какого-нибудь разгуливающего вечерком по офису инструктора, который является монстром по количеству совершаемых им ежедневно сделок, который продает по тридцать, по сорок книг. И вдруг он сталкивается где-нибудь в импектной или возле туалета с мрачноватым выражением лица Соболева.
Правда, бывали и такие случаи: устроится на работу москвич, какой-нибудь бывший фээсбэшник, имеющий возможность сделать себе кучу пропусков туда, куда большинство сотрудников офиса сделать проходы не могут. Потаскает он несколько недель книги к своим знакомым и пр., делая большие результаты, забьет все каналы, а потом "ложится на пузо", чуть ли не по нулям ходит и вскоре увольняется. Есть книжные проститутки, т.е. работающие по заказам, и есть действительные полевики, работающие на джусе и по пяти шагам.
Сидя в небольшой комнатке на диване и потягивая из чашки чаек, Соболев вдруг пришел еще к одной мысли, которая довольно быстро посещает головы иных новичков, особенно москвичей: в день выпуска его на работу в качестве чебурашки отправиться с книгами по своим знакомым. Другими словами, желание изменить свой статус внутри данного офиса одержало в голове Соболева верх над его стремлением поддерживать свой статус среди давних знакомых. Чего только ни творит с людьми коллективная психология!
Соболев вскочил со стула и отправился уговаривать Анну, чтобы завтра она выпустила его в поле чебурашкой, то есть одного и без всякой поддержки.
Если бы он знал, что его книжное проститутничество будет тут же разгадано ею и что никакие высокие результаты, достигнутые таким способом, не произведут на нее ровно никакого впечатления!
27 июля 2010г.
(продолжение следует)