Нет, в Лету торопясь, не жми вина
Из корневищ цикуты. Нет, не надо,
Чтоб вдруг лицо покрыла белизна
С губ алого лесного винограда.
Не обирай себе на четки тис,
Чтобы Психея в бабочку-ночницу
Не обратилась, чтобы ей не стала
Сова советчицей. Поберегись
До срока Прозерпине подчиниться,
Не захлебнись безумно у начала.
Нет, если меланхолия на грудь
Тебе падет с небес внезапной тучей,
Той, что сухим цветам дает вздохнуть
И прячет холм за пеленой летучей,
Тогда не спи: тоску свою насыть
Рассветной тяжестью пурпурной розы,
Волны соленой радужным сверканьем,
И, в милой гнев не торопясь гасить,
Взяв руку, насладись, презрев угрозы,
Ее очей бездонным полыханьем.
На всем - печаль. Ведь смертна красота,
Ведь у веселья вечно в знак прощанья
Персты у губ, ведь всякий раз в уста,
Что тянут мед, и яд сочится тайно.
Во храме наслаждения самом
Часовня меланхолии. Но тенью
Скрыт вход туда. Лишь тот, чей дух силён,
Кто смог разбить на нёбе языком
Гроздь радости, узнает свой закон
Среди щедрот ее успокоенья.
Ode on Melancholy
No, no, go not to Lethe, neither twist
Wolf's-bane, tight-rooted, for its poisonous wine;
Nor suffer thy pale forehead to be kiss'd
By nightshade, ruby grape of Proserpine;
Make not your rosary of yew-berries,
Nor let the beetle, nor the death-moth be
Your mournful Psyche, nor the downy owl
A partner in your sorrow's mysteries;
For shade to shade will come too drowsily,
And drown the wakeful anguish of the soul.
But when the melancholy fit shall fall
Sudden from heaven like a weeping cloud,
That fosters the droop-headed flowers all,
And hides the green hill in an April shroud;
Then glut thy sorrow on a morning rose,
Or on the rainbow of the salt sand-wave,
Or on the wealth of globed peonies;
Or if thy mistress some rich anger shows,
Emprison her soft hand, and let her rave,
And feed deep, deep upon her peerless eyes.
She dwells with Beauty—Beauty that must die;
And Joy, whose hand is ever at his lips
Bidding adieu; and aching Pleasure nigh,
Turning to poison while the bee-mouth sips:
Ay, in the very temple of Delight
Veil'd Melancholy has her sovran shrine,
Though seen of none save him whose strenuous tongue
Can burst Joy's grape against his palate fine;
His soul shalt taste the sadness of her might,
And be among her cloudy trophies hung.