В одной больнице умирал хирург -
Болеют тоже в жизни доктора.
И этот заболел, ни сразу, вдруг -
Знать, к Господу уйти пришла пора.
Хирург был убеждённый атеист,
По жизни верил только лишь в себя,
На Мир вокруг смотрел, как нигилист -
Мнил человека центром бытия.
Не молод был хирург, но и не стар,
Катилась жизнь размеренно вперёд,
Порой терзала, как печной угар,
Но он надеялся, что всё пройдёт.
Семья была от Бога далека.
А Он зачем? И так всё хорошо!
Без Бога тоже спорятся дела.
Того не избежать, что суждено.
И был хирург тот даже не крещён,
(Родителям Бог тоже ни к чему!)
За что и кем он должен быть прощён?-
Не раз он возмущался, - Почему?
Кому я должен, долг тому верну!
Кого обидел - такова судьба!
Жил я без Бога - без Него умру!
А Вера ваша - чушь и ерунда!
Но вот нашла и на него беда -
Он раком заболел и понимал,
Что жизнь его, без всякого стыда,
Черту подводит. Всё! Он дошагал!
Обида горькая на жизнь вдруг родилась -
Он столько планов там нагородил!
Она и так «стрелою» пронеслась,
Но, с каждым днём, всё меньше было сил!
Себя не обмануть, хирург был врач.
И сколько перед ним таких прошло!
А смерть в дверях стояла, как палач.
К земле катилось солнце... и... зашло!
И каждому из нас отмерен путь
(Не все живут до девяноста лет)
И стоит на кресты лишь нам взглянуть,
На кладбищах. И ясен всем ответ!
Конечно, удручалась вся семья,
Но доброй жизни впрок не запасёшь!
И доктора ждала уже земля.
Подумать хорошо, и всё поймёшь.
В храм дочь его под проливным дождём
Пошла поставить Господу свечу,
И вспомнила лишь там, что не крещён
Её отец! И слышит — «не хочу!»
Покой дочь потеряла с этих пор,
И батюшка кивал лишь головой.
ВТЭК вынесла последний приговор.
И нужно окрестить! Пока живой!
Просила дочь хирурга вся в слезах,
Чтобы Крещенье всё же принял он,
Но гнев сверкал в родительских глазах,
В ушах стоял от возмущенья звон!
- Я прожил жизнь! И что я, идиот?
Вдруг перед смертью чьим-то стать рабом!
И раскрывать не смей об этом рот!
Я заработал всё своим горбом!
Никто руки мне в горе не подал,
И помощи ни разу не просил,
И в люди вышел сам! И не пропал!
Где тверже был, а где-то уступил!
Всё! Хватит! И закончен разговор!
Но напоследок, я тебе скажу,
Не смей и к мертвому попа вести во двор!
По морде дам! Не думай, что лежу!
Так отрубил отец и вскоре стих.
Пошли его последние часы.
Вдруг чуткий сон нарушил тихий вскрик,
Свой взгляд он устремил вскользь пустоты.
И голову с подушки приподнял,
Расширились затем его глаза,
И что - то быстро - быстро повторял,
И по щеке скатилась вдруг слеза.
Дочь поняла, минуты сочтены,
Но с кем отец её так говорит,
Кого он видит прямо у стены,
И имя своё вторит - “Леонид”?
И дальше оглушило словно гром -
Луч света вырвался из темноты,
Услышала отца последний стон,-
Да, мой Господь! Я верю! Это - Ты!