Перед многоцветьем июньского заоконья,
Так легко вмещающем разные краски и звуки,
Странно, сцепляя до онемения руки,
Чувствовать себя почти что потусторонним.
Странно, и изнутри, и до самых кончиков пальцев
Стыть, словно рыба покрытая ледяной глазурью.
Сколько можно маяться этой дурью,
Мировой скорбью дОпьяна упиваться?