скоро осень и грустно

Любовь Клокова
Бабочки на рассвете пьют слезы неспящей птицы...
Что отплакано – позабылось, что забудется – то простится.
Как в замедленной съемке, с ложки
Тянет нитку прозрачный мед.
Ярославна, не плачь о прошлом,
Оно уйдет.

Стихи заплести в косичку, как «да» заменить на «нет»:
Добавить к словам печали и разом сваять сонет.
Трудно поверить? И правильно…Верить мне – не спеши.
Ноты куют из клавиш. Стихотворенья – из лжи.

Пишешь – дорожной пылью, мелом на кирпичах
резким мазком помады, тенью на голых плечах,
шрамом по очевидности, дрожью по темноте,
кровью на подорожнике, звездами на холсте.

Небыль бросаешь в реку - камнем уйдет под лед.
Кукушки весенних ливней начнут обратный отсчет.
Все, что тобою не прожито, рвет запястье шипом.
Каменных стен громаду не прошибают лбом.

Вру: ничего не надо, спасибо, перетопчусь,
время остудит память, рутина прогонит грусть.
Носом уткнусь в коленки – так тишина слышней.
Помнишь, как были ночи в два раза длиннее дней?

Дам объявление в прессу, на первой же полосе:
"Ищется донор сердца. Вознагражденье – всем!"
Сладкая боль сонетов, шуток дешевых гниль,
Да черная горечь зерен, тобой разметенных в пыль.

Сколько голов отрублено – не помню, но сказке конец.
Вместо венца алмазного – подкрашенный леденец.
Сказочник в позе лотоса чешет под пяткой пятак…
Но хэппи-энда не будет. Не складывается. Никак.

Город сдается без боя, карты биты, горят мосты,
Осень играет гаммы, пряча рояль в кусты.
Все остановки – конечны. В дырах – бронежилет.
Думаешь, время лечит? Отвечу: "Конечно, …"

Бабочки на рассвете пьют слезы неспящей птицы.
Что отплакано – позабылось, что забудется – то простится.
Как в замедленной съемке, с ложки
тянет нитку прозрачный мед
Ярославна, не плачь о прошлом,
Оно...уйдет